Волчица и пряности. Том 16. Солнечная монета 2

В повозке остались только Лоуренс и Хильде.

Но Хильде уже раскрыл свой план, заслуживши уважение и Руварда, и Мойзи.

Лоуренс же просто был в роли дурачка. Один из двоих – правая рука владельца грандиозной торговой организации. Другой – всего-навсего бродячий торговец. Можно сказать, что даже завидовать было нелепо.

Лоуренс посмотрел снизу вверх на бесчувственное кроличье тельце, потом отвел глаза.

«Великий торговец попался»?

Что за глупое суждение.

Лоуренс сам был бродячим торговцем.

Эта фраза пронзила его сердце.

***

В торговле некоторые убытки неотвратимы.

Но есть убытки, которые нужно предотвратить во что бы то ни стало.

Это не долговременные убытки, не крупные убытки – это убытки, от которых невозможно оправиться.

Несомненно, у наемников есть нечто похожее.

Когда ты зарабатываешь себе на жизнь таким ненадежным ремеслом, как война, тяжелый урон едва ли выпадает очень редко. Однако таких потерь, после которых уже некому унаследовать флаг, допускать категорически нельзя.

Чтобы избежать полного уничтожения, необходимо было принять кое-какие меры, пусть и очень рискованные.

Из-за плана Хильде поход на юг таил в себе возможность гибели всей банды. Поэтому наемники Миюри изменили курс и ступили на дорогу, ведущую в Сувернер.

Если к тому моменту, когда компания Дива придет к выводу, что банда Миюри – враг, и начнет преследование, наемники под покровом ночи не успеют удалиться на приличное расстояние, они не смогут воплощать какие-либо планы по собственному спасению. Но двигаться в ночи по заснеженной дороге, опасной и посреди дня, опаснее вдвойне. Есть риск соскользнуть с неожиданного обрыва, приняв за дорогу что-то, что дорогой не является. Чтобы этого избежать, наемники выслали вперед нескольких разведчиков-факелоносцев, которые должны были все время видеть друг друга. В нормальной обстановке Лоуренс непременно восхитился бы тем, с каким мастерством они это проделали.

Однако сейчас это было войско на марше, и над ними нависала угроза того, что могучий враг может в любой момент напасть сзади. Более того, сам Лоуренс был не более чем бесполезным грузом. В отличие от Хильде, который это все заварил и благодаря которому наемники сейчас и показывали свое мастерство. Вот почему, хоть он и спал сейчас в своей корзинке, эту корзинку перенесли из повозки Лоуренса в одну из повозок наемников, везущих снаряжение и припасы.

Не зная местности, Лоуренс, конечно, не мог служить проводником, и работать вместе с наемниками он тоже не мог. Более того, его повозка была не приспособлена к езде по горным дорогам, тем более по заснеженным; был немалый шанс, что ее колеса застрянут.

Вообще-то это относилось и к повозкам банды, но груз Лоуренса служил его собственному благу и к наемникам отношения не имел.

Ни Рувард, ни Мойзи до сих пор не выказывали неудовольствия, но про их подчиненных сказать того же было нельзя.

Найти кого-то, кто хотел бы помочь вытащить застрявшее в снегу колесо, не легче, чем иголку в стоге сена.

Была и другая причина, почему настроение Лоуренса никак не улучшалось. Рувард и Мойзи предвидели эту причину, еще когда рассматривали карту.

Даже если человек думает: «Если мне повезет, мои страхи вскоре закончатся», – он в то же время не может удержаться и от другой мысли: «Все уже, дальше некуда». Из-за единственной брошенной фразы наемники шли долгим маршем; перекус остался далеко позади, а спереди надвигался вожделенный час завтрака.

И тут уклон резко стал круче, а дорога уже – конные повозки дальше проехать не могли. Мойзи отдал приказ, и наемники проворно сгрузили поклажу со своих повозок, а потом перевернули их. Умелые руки быстро сняли колеса и закрепили на их место полозья. Для тех, кому привычна переправка войск посреди зимы, подобное снаряжение совершенно естественно. Увы, повозка Лоуренса была не настолько хорошо сделана, чтобы быть способной на такие трюки.

Хотя и она была недешева.

С самого начала Лоуренсу недоставало духа сидеть в повозке на этой зимней дороге, и он все это время шел впереди, ведя лошадь под уздцы. Из-за этого теперь, когда все остановились, пот быстро охлаждал его тело.

Однако мороз, который пробрал его сейчас, был вовсе не из-за этого. А из-за Мойзи, который в паузе между различными приказами подбежал к нему.

– Господин Лоуренс.

Лицо его было угрюмым – не так уж необычно для наемника на марше.

Однако глаз торговца, привыкшего читать людей по лицам, ясно видел, что Мойзи собирается сказать нечто очень неприятное.

– Повозка, да?

Когда Лоуренс произнес это первым, Мойзи посмотрел на него прямо и кивнул; лицо его не смягчилось.

– Я понимаю, для торговца это трудное решение.

В общем – «бросить повозку».

Для торговца-одиночки, готового ради прибыли продать все, кроме собственной жизни, приобрести повозку – заветное желание. Деньги, которые Лоуренс копил на нее в течение нескольких лет, служили доказательством того, что он – настоящий бродячий торговец.