Волчица и пряности. Том 3

Хоро с хрустом впилась зубами в свой пирожок; лицо ее выражало чистое блаженство. Слегка улыбнувшись, Лоуренс принялся вновь оглядываться по сторонам. Оказалось, все вокруг идут в одну и ту же сторону – к центру города. Похоже, прогудевший только что рожок послужил сигналом к началу праздника.

- Кажется, праздник начался. Пойдем посмотрим? – предложил Лоуренс.

- Просто стоять и есть было бы скучно.

Лоуренс, неловко улыбнувшись, широкими шагами двинулся вперед. Хоро последовала за ним, ухватив его за руку.

Вместе с толпой они оба продвигались на север вдоль края рынка. Вскоре до их ушей долетели восторженные крики и звуки флейт и барабанов.

Перед ними шли девушки-горожанки, одетые похоже на Хоро, и подмастерья с замызганными лицами, явно улизнувшие с работы, и бродячие проповедники с прикрепленными на одеяния перьями, и легко снаряженные рыцари и солдаты. Да, это было весьма пестрое сборище.

Судя по всему, восторженные крики доносились с перекрестка двух главных улиц, что делили город на четыре части. Однако что творится на самом перекрестке, из-за густой толпы было совершенно невозможно разобрать. Хоро изо всех сил вытягивала шею, пытаясь хоть одним глазком увидеть праздничное зрелище, – но ничего не видел даже Лоуренс, что уж говорить о Хоро, которая была заметно ниже его ростом.

Внезапно Лоуренс кое-что вспомнил. Ухватив Хоро за руку, он потянул ее в проулок, примыкающий к главной улице.

В отличие от галдящей главной улицы, в проулке было тихо и спокойно. То тут, то там спали нищие в лохмотьях, весь вид которых показывал, что бурлящая атмосфера улицы к ним не имеет ни малейшего отношения. Ремесленники деловито работали, готовя свои товары к продаже.

Хоро, судя по всему, мгновенно поняла, куда Лоуренс ее ведет, и молча шла за ним.

Если праздник проходит на главных улицах, превосходным местом для обзора, откуда все праздничные зрелища будут видны как на ладони, должен послужить тот самый постоялый двор, на котором Лоуренс и Хоро остановились.

Быстро пройдя почти безлюдным проулком, они вошли на постоялый двор с черного хода и поднялись на второй этаж.

Тут они обнаружили, что столь замечательная идея пришла в голову не им одним, и кое-кто собирается извлекать из нее прибыль. Двери некоторых комнат, окна которых выходили на главную улицу, были распахнуты настежь, и какой-то хитрого вида торговец, перегородив дверные проемы стульями, сидел на одном из этих стульев и лениво поигрывал монетками в руке.

- Вот за это мы должны быть благодарны Амати, - заметил Лоуренс.

Войдя в комнату и раскрыв деревянные ставни, Лоуренс тут же убедился, что лучшее место, чтобы посмотреть праздник, трудно было и представить.

Достаточно было лишь высунуть голову из окна – и Лоуренс мог превосходно видеть все, что происходило на перекрестке улиц, идущих с севера на юг и с запада на восток. Да и не высовываясь из окна, можно было нормально увидеть весь праздник.

Все игравшие на флейтах и барабанах были одеты в одинаковые длиннополые черные плащи, полностью закутывающие фигуры. Выглядели они весьма странно; невозможно было даже разобрать, мужчины это или женщины.

Позади этой группы в черном шествовала еще одна компания очень странно одетых людей.

Некоторые костюмы были сшиты из множества лоскутов ткани; они представляли собой огромные одеяния, под которыми скрывалось по нескольку человек, а с одной стороны, там, где полагалось быть голове, возвышалась маска с человеческим лицом. Встречались также огромные плащи, обладатели которых – скорее всего, несколько человек, сидящие под плащами друг у друга на плечах, – изображали великанов. Некоторые из этих великанов несли гигантские мечи, собранные из связок деревянных кольев, у других были луки выше человеческого роста. Всякий раз, когда великаны размахивали своими огромными мечами и луками, толпа разражалась радостными криками.

Однако в тот самый момент, когда Лоуренс подумал было: «Вот, похоже, и все представление», - толпа закричала более восторженно, чем прежде, и до Лоуренса донеслись звуки совсем других инструментов.

Хоро тоже негромко вскрикнула, и Лоуренс, хоть и опасался, что закроет ей обзор, высунулся из окна.

Постоялый двор располагался на юго-восточном углу перекрестка, а новая причудливая процессия ряженых шла с востока.

Возглавляли эту процессию тоже люди в черном, но вот идущие за ними были одеты совершенно иначе, чем те, кто уже был на перекрестке.

Лица некоторых из них были угольно-черными, а на головах красовались коровьи рога; другие несли на спине птичьи перья; иные кутались в звериные шкуры. Если бы Хоро влилась в эту процессию, не скрывая своих ушей и хвоста, она бы там успешно затерялась. Когда процессия приблизилась, радостные крики перешли скорее в вопли; и тут показалось соломенное чучело гигантского размера, намного выше человеческого роста. Чучело имело четыре ноги и вообще походило на собаку; оно было крупнее, чем даже Хоро в волчьем обличье. Держалось это чучело в деревянной раме, несомой десятком мужчин.