Волчица и пряности. Том 6

– Покажи мне, как сильно ты раскаиваешься.

Хоро прижала палец к его носу, и Лоуренс ничего не мог сделать в ответ. Она улыбнулась, встала и развернулась невесомо, как от порыва ветра. Остались лишь тепло ее тела да сладкий запах.

Но вовсе не улыбка Хоро запечатлелась в памяти Лоуренса. Ибо для рук, держащих завязки кошеля, это была очень, очень страшная улыбка.

– Как сильно я раскаиваюсь? – прошептал Лоуренс себе под нос, делая очередной глоток.

Изначально он думал, что Хоро размышляла над задачкой с монетами, потому что у нее острый ум. Она ведь прекрасно знала, когда Лоуренса воодушевить, когда высмеять. И ее невероятный ум действительно был большим подспорьем. И потому-то он предположил, что она любит разгадывать загадки. Но он ошибался.

Рагуса тоже подкинул загадку. «Река течет… но почему?» Теперь Лоуренс понимал. Люди, подобные Рагусе, могут делать свое дело лишь благодаря тому, что река никогда не перестает течь. Но они никогда не предполагают, что река и будет течь впредь… они всегда благодарны речным нимфам за их доброту.

Обычно Хоро злится на Лоуренса, когда он ей недостаточно доверяет. Но когда вопрос о доверии не стоит, Лоуренс иногда не замечает важных вещей. К примеру, если кто-то все время получает письма от своей любимой, ей, скорее всего, нравится писать письма. Но если он попросит ее помочь ему написать письмо для кого-то еще, она, конечно же, расстроится.

Хоро помогала Лоуренсу обдумывать разные вещи, но не это делало ее счастливой. Вот на что намекал Рагуса. И если взглянуть под таким углом, все становилось очевидно. Хоро делала все это вовсе не от любви к решению задачек, но Лоуренс этого совершенно не замечал… потому-то она и сердилась.

Он поник. Хоро всегда преподавала ему уроки. И поэтому на ее улыбку было так тяжело смотреть.

Лоуренс выпрямил спину и сделал еще глоток.

– Ну и как же мне показать, что я раскаиваюсь?

Он выдохнул, выпустив вместе с воздухом спиртовые пары, и поднял голову, чтобы посмотреть на танцующую Хоро. У него было ощущение, что и она кидает на него взгляды время от времени. Это заставило его поежиться при мысли о с таким трудом заработанных деньгах, которые ему предстоит потратить в качестве «извинения», чтобы ее ублажить.

Хоро танцевала, держась за руки с бродячей лицедейкой. Похоже, танец был хорошо знаком им обеим. Все вокруг хлопали в ладоши и присвистывали, подбадривая двух юных красавиц. Даже сцена из ткани и дерева словно не желала им уступать; с каждым их прыжком из-под ног вылетали искры, точно от дыхания дьявола.

Хоро металась, словно в жАре. Легкая улыбка украшала серьезное в остальном лицо… она как будто исполняла танец призрака. Возможно, Лоуренса обманывало ее очаровательное поведение, но ему казалось, что она хочет забыть обо всем. Издревле празднества с танцами устраивались ради того, чтобы ублажить богов и нимф. Может, именно поэтому у Хоро сейчас был такой вид.

Лоуренс собрался было продолжить пить дальше, но вдруг застыл. Она только что подтвердила, что делала все это ради него, так ведь? Что еще она могла иметь в виду?

– Это она серьезно?

Хоро весело танцевала, словно ни о чем в целом мире не заботясь; ее фигурка показалась Лоуренсу еще меньше, чем обычно.

Если Лоуренс попал в точку, это смешнее, чем любая шутка. Его голова работала медленнее, чем ее, Хоро всегда была на два шага впереди… но вот так она предпочла дать ему понять, что старается ради него, а не потому что ей это нравится.

Горло горело от спирта. Лоуренс встал, но не для того, чтобы присоединиться к танцующим. Если уж он собирается упрямиться и дальше, то по крайней мере он может упрямо собирать сведения для Хоро.

Коул уже спал на земле рядом с тем местом, где стояли Рагуса и другие. Лоуренс, взглянув на них, помахал Рагусе рукой; тот приветственно поднял чашку.

Хоро была не очень-то мудрой волчицей, когда дело доходило до повседневной жизни. Как же сильно ему хотелось сказать это ей.

– А-ха-ха-ха! В горах Роеф?

– Ооо… прекрасное место! Много древесины высшего качества! Ее сплавляют вниз по реке, и там она становится замечательными круглыми столиками! Такими красивыми, мой юный бродячий торговец!

Рагуса наполнил из меха бутыль, которую держал Лоуренс. Это было куда сложнее, чем наливать в ведро, к тому же у них обоих дрожали руки. Вино лилось не столько в бутыль, сколько на землю; но кого это волновало? Лоуренс был пьян… он не мог уже нормально мыслить.

– Давай-ка мы вот это вырежем в дереве… «Понижайте пошлины»!

– О-хо-хо-хо! Точно, точно! – поддакнул Лоуренс и поднес мех с вином ко рту. Но другой лодочник стукнул по меху, и вино пролилось на землю.

– Ну так что еще насчет гор Роеф?

– Роеф? А… такая отличная древесина…

Рагуса начал повторяться, потом вдруг свалился.

– Так мы ни к чему не придем…

Другим лодочникам, похоже, было все равно. Они радостно жужжали между собой. Лоуренс с улыбкой глядел на их лица и ждал, пока они не заговорят с ним.

– Д-да нормально будет ему сказать, э?

– А-ха-ха! Зонар проиграл, так что пусть он говорит!