Волчица (СИ)

И снова оттепель уже в который раз –

Да сколько в зиму дней таких завещано…

Как будто отраженьем синих глаз

Весну мне дарит любящая женщина.

И мне не важно — холод или зной,

Когда моя любимая со мной…

В ее ладошках спряталось тепло,

И мне она его отдаст доверчиво,

И знаю я, поэтому, одно –

Она моя единственная женщина.

Губами пью ее любовь с руки,

Как все влюбленные на свете чудаки…

Пусть наша жизнь чернилами судьбы

Прописана, загадана, отмечена…

Поверь, что в ней теперь есть только ты –

Любимая и ласковая женщина.

Ты слышишь — я действительно не знал,

Что лишь тебя всю жизнь свою искал…

Мне так уютно у тебя в руках -

Тихонько скажет мне она застенчиво,

И долгим поцелуем на губах

Я напишу: Моя родная женщина!

А лишь уснешь, я прошепчу зиме,

Что больше никого не нужно мне…

***

Недолгая встреча

Вот и кончился воздух — недолгая встреча…

И в сердце занозой- иглой

Вошла снова боль, по-хозяйски калеча

Мне душу привычной тоской.

Еще на губах неостывшая нежность,

На пальцах — касаний тепло,

Но стрелки по кругу к нулю — в неизбежность.

Закончилось время… ушло.

Зажмурюсь и снова улыбку поймаю,

Которая лишь для меня!

Привет!.. подожди… сумасшедший!.. скучаю…

Конечно… конечно твоя…

Еще твои руки и тонкие плечи,

И синего взгляда прибой,

И тают негромкие речи как свечи,

В дыхании нашем с тобой.

Еще двух сердец барабанные ритмы,

Как пара испуганных птиц,

И звуки имен, словно шелест молитвы,

И шелковый веер ресниц.

Еще бесконечны все сроки свиданья -

Беспечен и вял метроном,

Клубками тугими у ног расстоянья

Лежат, и обласканы сном.

Но это уже только память и чувства

В пожизненно-ярком бреду,

Где ты в меня смотришь пронзительно грустно,

А я просто верю и жду…

***

Вот и сладилось

Вот и сладилось внешнее с внутренним –

Волчья сущность и нежность безумная,

Я вчера еще был таким утренним,

А сегодня со мною ты — лунная…

Словно музыка света зеркального

В мое сердце влилась озарением,

И в ладонь мою с неба печального

Ты спустилась ночным вдохновением.

Отпустила тоска полнолуния

Вместе с криком мне душу мятежную

В ту секунду, когда ты нашла меня

Сквозь осеннюю полночь бесснежную.

И рассыпала звезды мне пОд ноги,

Чтоб легли они тропкою к светлому,

Стали так мне неистово — дОроги

Сны, в которых моя ты, поэтому.

Не одной красотой очарованный,

Хоть твоя — словно небо закатное,

Я душою твоей околдованный,

Слышишь, счастье мое ненаглядное?

Мне все ночи теперь — как мгновение,

Где вплетаются в запахи волосы,

Там, где звезды сгорают в падении,

И Луна отражается в голосе…

Спит под шалью жасмина незримая

Тишина… тишина звонко-струнная,

Я хочу быть с тобою, любимая!

… Моя самая-самая… лунная.

***

Вот бы

Вот бы в сказку мне за драконами,

Да еще за Жар-птицей сияющей,

Знаю — дверца есть за иконами,

Там, где взгляд у святых умоляющий.

Где лампадка рубиново тусклая

Освещает и скорбь и терпение,

Где мое православное, русское

Сердце вымолить хочет прощение…

Отворитесь оклады дубовые,

Посмотрите в глаза мне внимательно –

Отпустите в походы крестовые,

И поверьте мне обязательно!

Не за райский паек сладкой патоки,

Не за нимб золотой, что на темени

Я бы в сказку спустился по радуге

В мир, где нет ни пространства, ни времени.

Мел метлой бы поганой по нечисти,

И о выдох Змеиный бы шпарился,

Мне ж не надо ни славы, ни вечности –

Я б авансом за грех свой мытарился.

И носил сапоги бы железные,

И дерюгу взамен платьев ситцевых,

Все б дела переделал полезные –

Сколько перьев вам нужно жар-птицевых?

И Кощею в костлявой промежности

Я б иглу обломил окончательно,

И волхвам об Иисусовой нежности

Я бы все рассказал обстоятельно.

А когда почерневший и раненый

Я б устал под иконами корчиться,

Может быть перестал бы слыть гадиной,

И услышал: Чего ж тебе хочется?

Я с колен прохрипел бы по случаю

Про мечту мою, людям досадную:

Не прошу у вас самую лучшую…

Вы отдайте мне ненаглядную.

***

И будут ходики стучать

И будут ходики стучать –

Тик-так,

И надо бы ложиться спать…

Никак.

Все не допишутся стихи

Ему,

И не рифмуется “прости”

К “люблю”…

А ночь сгустилась и звенит

В ушах,

И мишка плюшевый грустит

В руках,

Ведь холод уличный в душе

Давно,

И как эскиз в карандаше -

Окно.

И он, наверное, не спит

Сейчас,

И, значит, курит и молчит

О нас…

С балкона смотрит на Москву…

Родной,

Ах, как же хочется к нему

Самой.

Коснуться пальцами щеки –

Не брит?

Услышать сердце как в груди

Болит,

И успокоить… и прижать

К губам,

И лишь его покорной стать

Рукам.

Чтобы опять вернулся смех

К нему,

И может быть сказать при всех:

Люблю!

Или тихонечко шепнуть:

Ты мой…

И стать ему когда-нибудь

Женой.

Но завтра будет все не так:

Прости…

И волю сжав свою в кулак –

Не жди…

Я напишу тебе потом,

Поверь…

Нам не получится вдвоем

Теперь…

***

Вот и ты

Вот и ты в западне,

Правда?

Шелохнешься — и стрелка

Дрогнет…

А решать все равно

Надо,

Пока кровь на губах

Сохнет.

На весах нулевой

Меткой

Обозначен баланс

Боли,

И звенят золотой

Клеткой

Два сюжета одной

Роли.

А на чашке лежит

Счастье,

На другой — вороньЯ

Стая,

И, наверно, в твоей

Власти

Догадаться — а где

Какая…

И в закрытых глазах –

Тени,

А из двух выбирать

Страшно,

Но пульсирует криком

В вене:

Это нужно и очень

Важно!

Только тени живые,

Знаешь?

И у каждой любить –

Право…

Но одну все равно

Теряешь –

Ей делить тебя с кем-то –

Мало!

И не заперты обе

Двери,

Хоть единственную