Волчицы

— Да куда же я его дену, бабушка?! — попробовал было отказаться хозяин дома.

Но старуха не желала ничего слушать:

— Бери, милок. Какое хозяйство без живности? Бери, не сумлевайся.

Сиверцев передал гуся жене. Попав в руки женщины, птица вдруг забила крыльями, загоготала и едва не вырвалась.

— Испугался, — объяснила бабка Агафья. — Привыкнет еще. Дай-ка, милая, я сама его в загон определю.

Строев вручил хозяину дома длинный сверток. Сиверцев развернул тряпку и извлек на свет карабин.

— Узнаешь? — спросил Строев.

— Как же, дядя Степан! Отцовский!

— Отец твой, как уезжал, просил сберечь. Вот и сохранил. Держи, владей.

— Надо ли? — скептически спросила Наталья, с неодобрением глядя на оружие в руках мужа.

— Надо, хозяйка, — ответил Строев. — В наших краях это необходимо. Места у нас глухие, а в лесах не только зайцы водятся.

— Забыла уже, кого дорогой встретили? — спросил жену Сиверцев. — Мы ведь, дядя Степан, рыжеухого видели.

— Да ну?!

— Точно. Колесо я пробил, в лесу мы встали. Только я запаску поставил, инструменты начал собирать, будто спиной почувствовал, обернулся, а он сзади на обочине стоит. Действительно серьезный зверь, матерый. Наталья вышла из кабины ко мне да Настя проснулась, он как увидел, что я не один, так и убежал.

— Вот потому ружьишко в доме никогда не помешает, — наставительно произнес Строев. — А разрешение тебе, Коля, потом участковый оформит. Бог даст, мы с тобой еще по лесу походим.

— Никола! Чего ждем-то?! — окликнул Сиверцева из-за стола Борька. — Водка стынет!

Под общий смех все расселись за столы. Строев произнес незамысловатый тост о возвращении блудного сына в родные края, все выпили, дальше праздник новоселья покатился сам собой.

— Эх, Колька, и чего тебя в леспромхоз понесло? — сетовал Борька, опрокидывая стопку за стопкой. — У нас в колхозе, что ли, работы мало? Шел бы на трактор или хоть дояркой.

— Чего к человеку привязался? — осадил его Наскоков. — У него, может, призвание к баранке. Неважно, где работать, главное работать. Колька наш человек, пролетарий. Это ты день-деньской баклуши бьешь, только на гармошке и умеешь пиликать. Тебе уж сороковник скоро стукнет, а тебя все Борькой кличут, даже отчество себе не заработал. Тунеядец несчастный.

— Ну, уж ты скажешь, Сидор, — обиделся Борька. — Мне вот понять охота, каким калачом его в этот леспромхоз заманили. Может, и мне туда податься?

— Да кому ты там, на хрен, нужен?

— Ну, не скажи. А вдруг кому и сгожусь. Ты смотри, Колька, пока по дорогам колесить будешь, жену-красавицу уведут.

— Не уведут, — рассмеялся Сиверцев, обняв жену одной рукой.

— Ну, чего зубоскалишь, пес рыжий? — проворчал Строев. — Лучше музыку дай народу. Играешь баско, а вот язык как помело.

Борька не заставил себя долго упрашивать. Он взял гармонь и растянул меха, пальцы его пробежали по кнопкам. Двор наполнился веселыми переливами.

Старенькая учительница Мария Федоровна разговаривала с Сиверцевой, объясняя ей особенности работы в сельской школе.

— Вы не переживайте, голубушка, — говорила она. — Легкой жизни не обещаю, но, думаю, вам у нас понравится. Оболтусов, конечно, хватает, а в целом ребята хорошие. Будете вести старшие классы. Придется и летом немного поработать, позаниматься с нашими лоботрясами, подтянуть.

— Работы я не боюсь, — сказала Сиверцева.

— Вот и славно. А вот, кстати, один из этих самых лоботрясов, ваш будущий ученик.

Рядом появился Егорка.

— Балабанов, ты «хвосты» свои думаешь сдавать? — строго спросила директор школы.

— А как же, Мария Федоровна! Обязательно! — ответил парнишка, не моргнув глазом. — Дядя Коля, можно я Настю с собой заберу?

— Куда это? — недоверчиво спросил Строев.

— Просто погуляем. Идем, Настя, я тебя с ребятами познакомлю.

Настя неопределенно пожала плечами.

— Иди, дочка, — кивнул Сиверцев. — Чего тебе тут сидеть?

— И то верно, — поддержал его Наскоков. — Успеешь еще на пьяных насмотреться.

Настя вышла из-за стола и последовала за Егором. Строев крикнул вдогонку:

— Егорка! На мельницу не ходить!

— Ладно, — отмахнулся племянник.

Строев хотел еще что-то сказать, но в этот момент Борька снова растянул меха и дурашливо заорал во всю глотку:

— Вот пуля просвистела, в грудь попа-а-ала мне-э-э!..

— Чего поешь, дурак, — Строев саданул его кулаком под ребро. — За такие песни в наше время знаешь, что было?

Борька не обиделся, снова заржал.

— Ладно, Василич, можно и другую. Специально для тебя.

И, перекрывая шум застолья, гармонист звучно запел:

— Ой тума-аны мои, растума-аны…

Что ни говори, а петь Борька умел. Голос у него был звучный и мелодичный. Песню подхватили:

— … Уходи-или в похо-од партиза-аны,

Уходи-или в поход на врага-а-а…

Егор и Настя вышли за калитку, где их поджидали двое мальчишек и девчонка. Один из мальчишек держал на сворке лохматого щенка. Егор познакомил Настю со своими друзьями.

— А это Пушок, — указал он на щенка.

— Настоящий охотничий пес, — с гордостью добавил Костя, владелец щенка.

— Да уж! — фыркнула Оксанка. — Он даже кур боится!

— Неправда, — обиделся Костя. — Он просто маленький еще.

— Какой он славный! — восхитилась Настя.