Волчонок

Волк, чуть склонив голову, покорно отступил, оставляя право выбора за вожаком. И хотя по внешнему своему виду он скорее походил на обычного хищника, чем на вервольфа, действия его были настолько разумными, что одно только это вполне определённо говорило о том, что перед ней не просто волк, но оборотень.

Но Лиссу он уже более не интересовал, она обернулась на голос и вперилась взглядом в самого крупного из нападающих, здорового светло-серого волка, почти белого.

Он запрыгнул к ней на телегу, обдав теплом своего тела и лёгким животным запахом.

— Она моя. — Произнёс оборотень, и, казалось, даже скривил звериную пасть в некоем подобии усмешки, и только тогда Лисса поняла, кто именно сейчас перед ней находился. Да, пожалуй, теперь она поняла всё от начала и до конца. Лишь сейчас она с полной ясностью осознала, что до тётки доехать так и не успела и вряд ли теперь уже когда-нибудь успеет.

«И когда только умудрился собрать такую стаю?» — Только и успела безучастно подумать лисичка, перед тем как потерять сознание. А потеряла она его от страха и боли, пронзившей всё её тело в тот момент, когда огромные острые клыки вспороли её кожу, впились в юную плоть, образуя в ней рваные раны, кромсая кости и заставляя истекать кровью.

С остальными её спутниками и их обезумевшими домашними животными к этому времени уже было покончено. Вся бойня заняла ровно столько времени, сколько хватило для того чтобы разорвать всех их в клочья.

А вожак стаи Клык между тем наслаждался своей местью.

Старый вояка почувствовал неладное сразу же, как только услышал шум на улице, да и сердце его сегодня шибко беспокоило. Сам же он уже и вовсе пожалел о том, что отправил Лиссу в путь одну без своей личной охраны, опеки и защиты. Но с другой стороны, что с ней могло произойти, до города-то ехать не далеко, а вместе с нею путешествовали несколько здоровых крепких мужиков?

Но выйдя на крыльцо, он увидел направляющуюся к его дому толпу и сразу понял, что похоже худшие его ожидания оправдались. Знакомые телеги и бесформенные остатки человеческих тел на них только подтвердили его опасения.

Он попятился назад, когда никто из селян не успел произнести ещё ни слова.

— Нет, нет. — Тихо зашептал он, а осознав всю глубину своей невосполнимой потери, закричал уже во весь голос. — Нет.

И этот крик его душевной боли ещё долгое время разносился эхом по округе.

А Лисса так и не узнала, сам ли обвалился тот по-прежнему ещё крепкий ствол старого дерева или ему кто-то помог.

Глава 11. Трансформация

Из безвыходной ситуации

всегда есть как минимум два

выхода (смириться или бороться).

Лисса уже некоторое время как пришла в себя. Она посмотрела по сторонам и поняла, что находится, в каком-то на первый взгляд заброшенном сарае. Она не знала, сколько дней провела в беспамятстве и не сразу даже поняла кто она сама, где оказалась и что с ней, собственно говоря, произошло. А когда всё вспомнила, то очень удивилась тому обстоятельству, что всё ещё по-прежнему жива. Она тут же осмотрела себя на наличие укусов, помня, сколь чудовищно изуродованным выглядело её тело уже в самый первый момент нападения, но не обнаружила на себе никаких следов насилия. Только вот незадача, вся одежда на ней была изодрана в клочья, обнажая стройное молодое тело, которое между тем отчего-то всё ужасно ныло, а ногу её притом стальными тисками сжимал оков, что цепью тянулся к стене избушки, в которой она сейчас находилась, и был прикреплён к металлическому штырю по видимому глубоко уходившему в землю, если судить по тому, что обрывался он именно там и так крепко держался, никак не отзываясь на её неуверенное подёргивание.

«Где я? Что со мной? Жива ли я, в конце-то концов?»

Додумать ей не дали.

Дверь на ржавых петлях со скрипом распахнулась, и на пороге возник он собственной персоной, её первый и единственный на данный момент главный враг.

Он с ухмылкой стоял в проёме покосившейся двери.

— Не подходи. — Загнанно выкрикнула Лисса и, как была на коленях, отползла в дальний угол, прижимаясь всем телом к стене, словно желая, чтобы та поглотила её в себя всю целиком и, силясь при этом укрыть от его язвительного взгляда наиболее открытые участки своего тела в грязном потрёпанном рванье.

Но он, по-видимому, и так не собирался подходить к ней ближе, чем на несколько метров, и неизвестно только ли её ужасающее внешнее состояние было тому причиной, продолжая стоять в дверях и оценивающе рассматривать напуганную до полусмерти девушку.