Волчонок и его друзья. Книга вторая. Новые друзья и новые враги

После четвертого раза ему наконец-то удалось достать кулаком подбородок кортанца, удар был сильным, костяшки отдались болью, впрочем, не очень сильной, ее заглушала другая боль – от ударов противника. А тот, недоуменно отшатнувшись, почти без задержки снова бросился на Велмина, который после своего первого удачного удара оказался совсем не готов к продолжению поединка. Велмин только успел поднять руки, закрывая голову, и получил жесткий и сильный удар в верхнюю часть живота. Он сразу же упал на землю, беззвучно хватая ртом воздух и скрючившись на боку.

У него получилось! Он сумел это сделать! В первый раз в жизни. Мысли о совершенном придали ему сил, и он распрямил тело и снова поднялся на ноги. В оставшееся время ему еще удавалось два раза достать противника, но удары были не столь сильны и всегда заканчивались болью на лице – кортанец метил именно туда.

Из разбитого носа текла кровь, смешанная с соплями. Один глаз ничего не видел, да и второй был не в лучшем состоянии. Он поднимался снова и снова, пока, упав в очередной раз, понял, что сил совсем не осталось. Разве что пошевелить рукой, пытаясь облокотиться о землю, чтобы попытаться вновь встать. Но рука подвернулась, и он остался лежать на земле.

Сквозь боль до его сознания дотянулась мысль, что он проиграл. И теперь он станет рабом. Но это почему-то не так его тревожило, чем другая мысль. Он дрался и проиграл. Проиграл тому, кто меньше его ростом и, как он считал, слабее его. Причем проиграл подчистую. Вот такой он, оказывается, слабак. От этой мысли слезы еще сильнее потекли из-под заплывших от ударов кулаков кортанца глаз.

Сквозь мокрую пелену правого глаза он видел, как Вучко протягивал победителю кинжал. Тому кинжал, а ему достанется ошейник, который Вучко держал в другой руке.

- Ладно, оставайся…

Сначала он не понял, но спустя мгновения до него дошел смысл сказанного. Он будет свободным.

Велмин плохо соображал, почти не замечая протянутой руки Аррика. Стоять он не смог, настолько его мотало, и Велмин вновь опустился на землю. Только сейчас его стало отпускать, и он с удивлением обратил внимание на свои руки, насколько они дрожали. Но не от страха, как тогда, год назад, когда его подстерегли баребы, и не как несколько дней назад, когда он спрятался в цеху.

- Вучко, а ты ему не поможешь? – Это, кажется, сказал Аррик. – Ты же нас лечил.

- Синяки украшают мужчину, пусть и будущего, - ответил Вучко.

Тело и особенно распухшее лицо болели, кровь из разбитого носа долго не могла остановиться, хорошо, что ему помогли, сунув в руку какие-то листья травы. Пока он сидел, очумело глядя, как лагерь пришел в движение, его не покидала мысль, что он сделал что-то неправильное. Но ведь выбора у него не было. И к тому же, если ему суждено остаться в этом мире, то следует осознать окружающую реальность и даже принять законы этого мира, какими бы они ни были варварскими. Или же отказаться и умереть. Но он помнил тех трех мужчин, кто отказался бороться и послушно подставил горло под нож баребов. А он сегодня этого не сделал и поэтому жив. Как остались бы живы те мужчины, женщины и мальчик, если бы решили не сдаваться.

А то, что лицо болит и кровь с трудом удалось остановить, то это намного лучше, чем почувствовать на своем горле холодную сталь ножа. И еще… Это тоже важно. Надо быть сильным, чтобы в следующий раз не проиграть.

Когда лагерь был свернут, и на второго коня парни погрузили две тяжеленные кожаные сумки, Велмин с трудом поднялся с земли. Ноги держали плохо, и его немного качало. На коня, принадлежащего Вучко, забрались Аррик и Эрве. Велмин отвернулся, понимая, что для него места нет. Хорошо хоть с собой взяли, а не бросили в этом ужасном месте среди разбросанных тел убитых.

- Вучко, у нас есть еще место, ссыкуна можно к нам?

Это был голос Аррика, Велмин немного повернул голову, стараясь, чтобы не заметили его заинтересованность.

- Валяйте.

Забраться на коня он, конечно, не смог. И его подсаживал сам Вучко.

- Что-то ты больно толст, еле помещаешься.

Это сказал Аррик, впереди которого оказался Велмин. Странно. Он не мог понять, как Аррик к нему относится. С одной стороны, проявил заботу, а с другой, вот как сейчас насмехается, даже кличку обидную повторил. Это, видимо, смекнул и Эрве, сидящий самым последним на крупе коня.

- Что-то я тебя не разберу. С Дири собачился из-за того, что тот в Нантере был илотом, хотя он только делал вид, а об этом слабаке печешься, а, Аррик?

- Сейчас-то я с Дири в нормальных отношениях, так?

- Ну так.

- А почему я должен плохо к ссыкуну относиться?

- Ты сам сказал это слово.

- Сказал. Но Волчонок нас лечил, а его нет. Пешком ему не дойти.

- Разве что.

- А не дойти, потому что он толстый. Ты чего такой толстый?

Велмин, сидевший на коне впереди Аррика, понял, что тот спрашивает его. И разве он толстый? Он нормального телосложения, а вот большинство мальчиков из его училища, действительно, толстые. Хотя его, конечно, не сравнить с мальчишками, с кем его сейчас свела судьба. Они не нормального сложения, они – худые! Но при этом поджарые и даже мускулистые.