Волчонок на псарне (СИ)

Дарий сказал, что эта девочка, то есть я, с Беззаконных земель, и его слова повисли над моей головой, как гильотина, — я аж зажмурилась, вцепилась в дверцу так, что пальцы заболели.

— Но благодаря ей, — громыхнул его голос, — наши земляки, чьи-то сестры и братья живы. Не каждый мужчина способен на такой поступок. Знакомьтесь, ее зовут Талиша, ей двенадцать с половиной лет.

— Пойдем, — проговорил Йергос, поднимаясь.

Качнулась карета, и я спрыгнула на землю… На чужую землю, где меня быть не должно. В толпу смотреть было страшно, и я уставилась на истертые носки мокасинов.

— Ну, ты ж хотела остаться с нами!

Лысый маг нащупал мою руку, сжал ее и потащил меня за собой. Стражники защищали нас от толпы с двух стороной, я старалась не смотреть по сторонам, не слушать, что говорят, но кое-что все-таки долетало до моих ушей: "Пусти, дай посмотреть на нее", — женский голос. Мужской, низкий: "На мальчишку похожа". Вроде они не желают мне зла.

Йергос поднял меня, помогая залезть на огромный помост.

И вот я возвышаюсь над морем людей, все они смотрят, гудят. Кто-то захлопал в ладоши, кто-то подхватил, грянули овации. Что это значит? Я попятилась к Дарию, стиснула его руку, он ободряюще улыбнулся и продолжил говорить:

— Все мы знаем, что человеку с Беззаконных земель нельзя здесь быть. Знаем, что может случиться. А может и не случиться. Я беру ответственность на себя и прошу у вас за Талишу. Прошу, чтобы вы позволили ей остаться, стать частью нашего мира.

— Да, конечно же — да! — закричала молодая женщина с черными косами и алой лентой вокруг головы, ее поддержал усатый дядька, вскинул кулак вверх и пророкотал:

— Молодец, так деррржать!

Я покосилась на Дария, все еще не веря в свое счастье, попыталась улыбнуться, но правый уголок рта пополз вниз.

— Все получилось, — одними губами прошептал Дарий, выдохнул, а я выдыхать не спешила.

Человеческое море волновалось, рокотало, оранжево-алое облако над толпой отсвечивало лиловым. Эти люди не просто любили, они боготворили и превозносили меня больше, чем зарги — своего шамана. Наконец удалось обуздать страх, я приложила руку к груди и склонила голову, как учил Йергос.

Толпа взревела, в меня полетели цветы, тысячи рук потянулись ко мне, я шагнула назад и зацепилась за огромный черный пень, весь в щербинах. И тут до меня дошло: на этом пне вон тот пузатый палач с алым мешком на голове будет рубить головы гребцам с галеры.

Кто-то словно заставил меня повернуть голову налево: за помостом в железной клетке стояли закованные в кандалы гребцы и тоже смотрели на меня. Обветренные лица, голые загорелые тела… Капитан Кош возвышался над пленниками, его плечи были расправлены, на щеке чернел кровоподтек. В его взгляде не читалось ненависти.

— Вот и все, — прошептал Дарий, сжал мою ладонь. — А ты боялась. Идем.

И повел меня за собой направо к деревянным ступенькам. Оглушенная, я не поняла, как оказалась в карете, где меня без особой радости поздравил лысый Йергос. Захлопнулась дверца, и мы поехали прочь. Перед глазами стояли не цветы, которыми меня чествовали мягкотелые… точнее, мои новые земляки… стоило смежить веки, как из темноты тут же выплывало равнодушное лицо приговоренного к смерти капитана.

Меня начало трясти, как после драки, и я сжала кулаки, чтобы этого не заметили маги. Прошлой весной я вряд ли испугалась бы смерти и даже толпы, страх и сейчас казался постыдным чувством, но он стал для меня чем-то нормальным. И прятаться стало нормально. И семью свою я почти забыла, стала ломкой и плоской, как камешек, обточенный морем.

Дарий по-дружески толкнул в бок — я аж подпрыгнула.

— Чего нос повесила? Добро пожаловать, и не просто в мир Справедливости, а в орден!

— Д-да вот, — я разжала кулаки и показала трясущиеся руки.

— Не видишь, ребенок переволновался, — промурлыкал Йергос, погладил меня по макушке — я отодвинулась подальше — не люблю, когда меня трогают. Вспомнился покойный колдун с его неожиданной любовью, и плечи невольно дернулись.

Не помню, как села в карету напротив Дария. Происходящее казалось мне сном, и я боялась проснуться. Колдун больше не властен надо мной, мало того, я обрела свободу и буду жить. Но и это еще не все: меня приняли в магический орден, где будут учить всяким колдовским премудростям! Разве может столько хорошего случиться — со мной?

Надо бы смеяться и прыгать до потолка, но чувства онемели от счастья, и я бездумно провожала глазами мелькающие за окошком силуэты людей.

Громкий голос Дария заставил меня вздрогнуть.

— Что? — прошептала я, и улыбка сползла с губ, потому что неправильно радоваться, когда он потерял любимую девушку.

— Несколько дней побудешь у меня, я расскажу, что тебе нужно знать и как себя вести в нашем мире, — отчеканил он и продолжил, сосредоточенно разглядывая складки штор над моей головой, будто меня и вовсе тут нет, а он с воздухом разговаривает.