Волчонок (СИ)

— Хорошо. Но и ты ошибаешься, если думаешь что и мне совсем нечего тебе предложить. Как насчёт того, чтобы я послал человека к твоим людям с предложением обмена святой чаши на вас троих. Думаю, если сопровождение тобой обоза полностью основано на слепой вере, ты не сможешь отказаться от этого. — Он взмахнул рукой, и откуда-то как будто бы из стены вышел ещё один человек и вывел испуганную Сару, прижимавшую к груди маленькую дочь, по всей видимости, спящую.

— Не понимаю о чём ты. — Вроде бы спокойно произнесла Тайя, но я вполне определенно почувствовал, как тело её неожиданно встрепенулось, а зелённые глаза загорелись. Она даже, кажется, немного подалась вперёд, в сторону своей спутницы.

Сара же, увидев ее, ответно напряглась и быстро осмотрелась, но, не заметив вокруг больше никого из своих, немного расслабилась, по-видимому, по её мнению для неё и её дочери оставалась ещё какая-то надежда.

— Подумай сама, девчонка, ваши жизни в обмен на грааль. Разве это не равносильный обмен? Что лично тебе проку от него? Разве не глупо такой молодой и красивой погибать за бессмысленную веру. — Вспылил главарь.

— Боюсь, мы не в силах отдать вам то, чего у нас нет. — Печально покачала головой Тайя настолько правдоподобно, что даже я, если бы не знал что это откровенная ложь, поверил бы ей и даже готов был бы пустить слезу. — Я вообще никогда ни о чём подобном прежде и не слышала вовсе, но мы можем дать вам золото, много золота. Золото в обмен на наши жизни. Может быть, вам стоит подумать об этом? — Невинно предложила она.

Глаза у некоторых сразу загорелись, реагируя на столь неожиданную возможность разбогатеть, они отчаянно и многоголосо загалдели.

— Ребята, но мы ведь на работе и нам за её выполнение платят совершенно другие люди. — Неуверенно произнёс один из них.

Но он как выяснилось, весь такой из себя честный и справедливый, был в меньшинстве.

— Но это ведь не повод, чтобы нам отказываться от лишнего заработка, ребята. — Вставил другой. — Поймите же, это глупо.

— Не факт что нам его отдадут. — Резонно добавил третий.

И вот тут уже они стали ругаться между собой.

Тайя удовлетворённо усмехнулась, видимо добившись желаемого результата и оттого полностью довольная собой.

— Что ж спасибо и на этом, Тайя. — Тихо пробормотал я, украдкой пробираясь ближе к тому месту, где собралась кучка этих озабоченных лишним заработком олухов.

Именно этот их раздор и дал мне толчок к действию. И с громким рыком я выскочил вперёд.

Народ, вначале даже опешивший на несколько секунду от такой откровенной наглости вашего покорного слуги, быстро пришёл в себя и в спешке хватался за оружие, но достать его и уж тем более им воспользоваться удалось далеко не всем.

Тайя словно только того и ждала. При моём появлении она ловко выскользнула из пут связывающих её мужских рук и выхватила меч у первого попавшегося на её пути воина из ножен и тут же этим же мечом рубанула его вначале по ногам, а потом, увернувшись от удара, привычно села на шпагат и вспорола его растерявшемуся от удивления и боли хозяину пах.

Я весьма саркастически покачал головой. Тайя просто никак не могла обойтись без этих своих акробатических трюков.

Сара между тем, где стояла, там и упала на колени, прижимая Розу к себе и сжимаясь в тугой комок, приникая к земле как можно ниже, чтобы не один случайный удар не посмел коснуться ни её самой, ни её ребёнка.

И как раз в этот момент на арену боевых действий выскочил мой верный Ворон, не пожелавший оставаться в стороне, в то время когда его друг рвёт врагу глотки.

Цокот его копыт раздался раньше собственно его появления. Разбойники несколько опешили, видимо ожидания появления нового врага, а тут к их всеобщей радости на середину бывшего замкового двора выскочил разъярённый чёрный жеребец. Могучий, но всего лишь конь. Они радостно загудели и, немного расслабившись, вернулись к прерванной было битве. Внезапная паника прошла. А зря! Видимо, они просто не видели раньше моего Ворона в деле!

Да, воины те были не дальновидны или ни разу не имели дела с боевыми лошадьми. Они вполне определённо приняли его за обычного жеребца. Один же из них имел столько наглости, что даже позабыл о моём существовании, чем не скрою задел моё не слишком большое самолюбие, и попытался поймать Ворона, схватив его под узду. Уж лучше бы он этого не делал, это я вам точно говорю.

Ворон вначале смиренно застыл на месте, поражённый такой неописуемой наглостью, потом быстро оглянулся на хозяина друга, то бишь меня, и я незамедлительно отдал ему команду. Ещё чего, жалеть врага на поле боя! Как говорится, в любви и на войне все средства хороши. И огромный жеребец, довольно всхрапнув, вздёрнул могучей головой и тут же оттяпал довольно немаленький кусок руки своего злополучного обидчика, ровно настолько, насколько смогли оторвать его слегка выступающие клыки, и принялся невозмутимо его жевать.

Тот с дикими воплями ужаса и боли, безумно уставившись на изуродованный обрубок, завалился вначале на колени, на бок, а затем и вовсе на спину, катаясь по земле, воя и мыча.