Волчонок (СИ)

Дело в том, что я так долго оставался почти один, не имея возможности вот так запросто общаться с простыми людьми, что теперь, когда такая возможность появилась, мне было очень интересно узнавать о них что-то новое, тем более что со многими моими спутниками мы и правда постепенно становились друзьями.

Я и не сразу сообразил, что очередной вопрос был задан именно мне и вовсе не моей подругой, а все вокруг вдруг отчего-то разом стихли.

— Оборотнем? Я? Всегда? — Глупо переспросил я, ещё не до конца осознав, о чём именно меня спрашивают.

— Да, всегда ли ты был оборотнем? — Повторил свой вопрос долговязый Прыт.

Он всё ещё по-прежнему не мог самостоятельно передвигаться из-за полученных некогда ран. Оттого-то Спот и сидел сейчас на одеяле совсем рядом с ним, подставляя брату своё полное плечо, поддерживая его тем самым и опекая.

Все слушали его затаив дыхание, а я тем временем, взглянув на столь любящих друг друга братьев, задумчиво почесал макушку.

— А что ты вообще раньше знал об оборотнях? Что все вы знали? — Я обвёл внимательным взглядом лица своих спутников, теперь целиком и полностью устремлённые на меня.

— Ну, — смело протянула младший сын Живота, — что колени их задних ног повёрнуты вперёд, как у человека, а не назад, как у животного, что у них отсутствует хвост.

Я скептически хмыкнул, а люди немного расслабились, кое-кто даже хихикнул, вспомнив, по-видимому, мою вторую ипостась и поняв, что это совсем не соответствует действительности.

— Белая полоса пересекает их шею…. — Продолжал Прыт, чуть нахмурившись. Думаю, он воспринял этот смех на свой счёт и оттого несколько расстроился, совсем по-детски расстроился. Ведь, несмотря на воинскую выучку, они с братом всё же оставались простыми подростками. Мастерское владение мечом даёт право называться мужчиной, но отнюдь не избавляет от подросткового максимализма.

— Ну, это уже ближе к правде. — Я поднял свою повязку, заботливо вышитую руками Лиссы, сердце моё при этом предательски кольнуло, и продемонстрировал всем присутствующим белую прядь своих волос, что слишком контрастировала с основной иссиня-черной массой.

Люди невольно ахнули, а Прыт наоборот ещё больше осмелел, воодушевлённый хоть одним, извлечённым из своих скромных познаний, но совпадением с реальностью и гордо выпятил грудь вперёд.

— … они злы, жестоки и очень охочи до человеческой плоти. — Со смехом, словно на что-то меня провоцируя, выкрикнул кто-то из толпы.

Я не заметил, кто именно, кажется Сокол.

— То есть совсем ничего. — Заключил я, улыбаясь и тем самым говоря, что шутку я оценил.

— А твой жеребец? Он тоже оборотень? — Послышался скрипучий голос.

— Ворон? — Я обернулся на мирно похрапывающего друга. — Нет, конечно же, нет.

— А кто он тогда, коли не оборотень? Могёт, сам бес? — Спросил, обычно молчаливый Стар.

Внезапно наступила полная тишина, люди переглядывались и почти каждый из присутствующих поёжился, откуда-то словно бы даже повеяло потусторонним холодком.

— Говорят, — продолжал между тем старик и речи те и голос его столь сильно нагнетали атмосферу, что даже от этого лёгкого шёпота все вздрогнули, включая и меня самого, — что для того, чтобы украсть живого человека ли или его душу, сам Дьявол порою оборачивается подобной тварью….

— Ворон не тварь и никого отношения к Дьяволу не имеет. — Мгновенно встал я на защиту друга.

Но Стар только мельком взглянул на меня, как на пустое место и продолжил. Быстро же они перестали меня бояться, однако!

— Но, то может быть и не обязательно Сам, — он многозначительно поднял вверх указательный палец. — Порой он просто ездит на таком жеребце, чёрном и кусачем. Вот только, где он его берёт? Быть может, их у него целый табун?

Все повернулись к Ворону и посмотрели на него с испугом, но вместе с тем и невольным благоговением.

Я последовал их примеру и снова взглянул на мирно дремавшего соратника моих детских забав. Да, жеребец он особенный, но всё ж таки не дьявольский и в этом я мог за него поручиться. Вот только от какого табуна некогда отбилась его мать, я так до сих пор и не знал. Может быть и….

Я покачал головой, стряхивая наваждение, и сказал:

— Что вы? Какой тут дьявол, да ведь он сущий ангелок.

Люди вокруг меня дружно рассмеялись, тем самым показывая, что оценили шутку. Я же только сильней нахмурился, ибо говорил сейчас истинную правду, а совсем не шутил. Но эта невольная «шутка» разрядила обстановку, все уже вовсю улыбались. А Стар в этот вечер больше не проронил ни слова.

— Тогда расскажи нам о своём народе. Бог с ним с твоим ангелом. — Загомонили все и со всех сторон одновременно.

— Если честно, то я и сам о нём не очень-то много знаю. — Неуверенно произнёс я. — А точнее, не знаю почти ничего.

— И всё же.

— Расскажи, Светел.

— Не томи. — Снова попросили меня.