Волд Аскер и симфония дальнего космоса

– Жила… работала. Утром – на работу, вечером – с работы. Была передовиком, план перевыполняла. Потом встретила Махмуда – ты его видел, это он выступал от лица объединённой церкви. Он рассказал, что раньше, оказывается, люди жили семьями, и в семьях была любовь. Женщин не передавали друг другу, а детей не отдавали чужим людям. У каждого ребенка были папа и мама… Так я поняла, что наш мир очень болен, и начала бороться против. У меня, кстати, есть сын. Выкупила у одной дамы твое семя, совсем недорого, всего за годовой набор ГМС-талонов на спиртное. Я всё равно их не использую. Познакомься, Волд, это твой отец. Аскер, это твой сын.

Парень, которого я поначалу принял за охранника, подошел поближе и поклонился. Я присмотрелся к нему. Да, есть фирменные черты. И нос, и брови похожи. Это мой сын? Я хотел что-нибудь сказать, но горло стянула прочная стальная лента. И откуда она только взялась? Что я могу сказать женщине, которая сделала для мужчины самое великое дело из тех, которые могут сделать женщины?

– Ты опять уходишь к звёздам! Может, хоть обнимешь меня?

– Я хотел бы, но не могу тебя обнять. На мне защитное поле, оно убьет тебя. Я не могу его снять, боюсь заразить планету микробами, подцепленными на других планетах. Я не могу остаться: я сильно изменился и больше не принадлежу своей планете.

В этот момент из входного люка высунулся Иллиан:

– Пап! С орбиты передают, что к нам приближается эскадрилья ударных самолётов правительства!

– Когда будут?

– Через час.

– Успеем.

Вид у Иллиана что надо: кожа синяя, морда плоская, уши, как у овчарки, остренькие, но лопушками, а на темечке – хохолок сигнальных усов.

Елена сделала попытку не упасть в обморок (успешно).

– Нет, не так сильно, это приемный сын. Хотя, если смотреть в суть, то я изменился ещё сильнее.

Я обратился к парню:

– Волд, сын мой. Твоя мама – наверное, самая лучшая женщина на планете. Я восхищён вами. Мне жаль, что я не мог подарить вам свою заботу. Но могу сказать, что если бы мы с товарищами не делали то, что делали, то множество миллионов людей на разных планетах лишились бы своей жизни или среды обитания, и навсегда. Возможно, ты не сможешь любить меня, но, может быть, сможешь гордиться мною. Прости, но долг зовёт меня дальше. Возможно, я когда-нибудь и вернусь на Землю, но пока не могу. Прощайте.

Я повернулся к кораблю. У трапа стояла Илиарсия и смотрела на Елену. И как эти женщины чувствуют друг друга? Все дети – Иллиан, Один, Аис и Лилиан, – вылезли из корабля и разглядывали бабочек. Фиу, который молча сопровождал меня во время переговоров, рыкнул на них: нарушение приказа.

– Ну, дядя Фиу, мы только посмотреть, на чуть-чуть, – заныли мальчишки.

– Взлетаем, – сказал я. Получилось чуть громче шепота, но мои меня поняли и начали грузиться в корабль.

Мы вышли на орбиту, передали правительству согласие повстанцев на переговоры и данные об условленном месте встречи. Ударные самолёты отозвали.

На этом наша миссия на Землю завершилась. Богиня приказала передать землянам обе звезды смерти, без оборудования, конечно. Теперь у моей планеты будет две лишние луны, правда, очень маленькие. Крейсера остались охранять рабочих и транспорты, а мы ушли на базу.

Я был настолько расстроен, что корабль обратно вели Суэви с Грумгором, традиционным образом, по приборам (обычно я просто думаю, куда лететь, а Аис читает мои мысли). Елена сказала, что моя мама умерла. Я так и не увидел её перед смертью. Я оставил единственную любимую женщину с ребенком на Земле, и я не могу вернуться. Я бы мог, конечно, остаться сейчас на Земле, с повстанцами, но через двадцать, максимум через сорок лет у них начали бы возникать вопросы о том, почему я выгляжу, как тридцатилетний. После этого, насколько я знаю человечество, я бы обязательно угодил на стол к медикам, где меня разобрали бы до винтика в поисках секрета бессмертия.

– Конфетка сказала, что ты оставил на Земле любимую женщину с ребенком? – спросила Богиня.

– Да, госпожа. Правда, я за всю жизнь видел её всего десять с половиной часов.

– Ты что, совсем безжалостный?

– Нет, я мужчина. Для моего мира критической технологией является понимание того, что считать добром и злом. Тут, у вас, я могу это освоить. Тут есть такие, как Просветленный Сантараксатива, много нового опыта, тут есть Вы. На Земле этого нет.

– Хорошо… иди.

Глава 47. Голубые Острова

Декабрь 3026г. – июнь 3030г.