Волею богов

Над ним склонился Несауальтеколотль. Лицо наставника казалось взволнованным, но плохо сдерживаемая улыбка говорила о долгожданной радости. Длинные перья кецаля с плюмажа жреца свешивались прямо на грудь и голову юноши. Теперь воин понял: его перенесли с площадки и уложили на скамью в колонном зале собраний. Наступил вечер. По левую руку через открытую часть портика виднелся опустевший двор в сине-серых тонах.

– Проснулся? – ласково спросил Голодная Сова, хоть уже знал ответ. – Ты перепугал всех товарищей, когда грохнулся во время песнопений. Благо я с помощью внутривиденья смог сразу установить, где ты. Ты стал первым из всех. Поздравляю. Я так и думал и часто молился о тебе. Как чувствуешь себя?

– Вроде нормально, – сказал Тощий Волк и сел, в подтверждение своих слов. – Спасибо, господин, что позаботились обо мне, – добавил он с почтением.

– Неужели я бы бросил тебя? – заметил священник. – Ты же сейчас посланник бога как-никак. Ладно, поднимайся, парень, нам нужно к пирамиде. Там уже всё приготовлено для тебя.

Они вдвоём вышли за ворота и направились по главной улице в сторону дома Тлауискальпантекутли. А Куиллокуэтлачтли думал о том, что в первый раз верховый служитель разговаривал с ним по-дружески, без извечного пафоса и церемонности. Да и шагали они теперь вместе. Куда подевался роскошный паланкин, который всегда подчёркивал высокое положение главы культа? Воин всегда знал: у Несауальтеколотля чуткое, отзывчивое сердце. И вот теперь он это наконец увидел. На душе вдруг стало спокойно. Появилось приятное чувство уверенности. А оттого захотелось жить, дышать полной грудью, действовать и прикладывать все силы к достижению цели.

У святилища их уже ждали. Жертвователь провёл своего спутника в небольшое помещение около храмовой платформы.

– Надевай, – сказал он и подал юноше головной убор и спинную розетку из перьев кецаля, браслеты-погремушки на руки и ноги и кожаный пояс с изображением черепа и многочисленными бахромками сзади.

– Зачем? – спросил Тощий Волк и с недоверием глянул на жреца.

– Ты поднимешься на пирамиду и начнёшь танцевать в честь Владыки Зари. А когда закончишь, войдёшь в чертог бога один и совершишь самый сокровенный и тайный обряд кровопускания перед статуей Тлауискальпантекутли в благодарность за высокую честь. А завтра я преподам тебе первое заклинание, – торжественно произнёс Голодная Сова и похлопал парня по плечу.

Глава 6. Дом-соглядатай и колдовская крепость

День-два – движение. Как всегда, важные-преважные умники затянули с отправлением. Гребцы тоже попались нерасторопные. В итоге столько времени впустую. Хотя чему тут удивляться? Ведь дело касается самого многомудрого и долгодумного совета Ойаменауака, простирающегося от самого… ой, уже не простирающегося дальше границы вида с его главной пирамиды. По пути чуть не угодили панцирным щукам на ужин и не утопили дары.

Илькауалок сидел на корме каноэ и смотрел себе на ноги. Глянь он на лодочников, их бы точно разбил паралич, ну или хотя бы корчи. Ненависть копилась внутри целых семь дней и теперь стремилась вырваться наружу, словно гейзер у подножья дымящейся горы. Чародей понятия не имел, где находится треклятый Тламанакальпан, но за время плаванья маг успел убедиться в гибельности Атекуаутлана с его нездоровым воздухом, назойливыми мошками и прочими злокозненными обитателями. Сегодня обещали приехать. Трудно поверить – кругом до сих пор постылые кипарисы, никаких признаков даже самого убогого жилья или посевов. Мужчина ощущал себя пленником мерзкого судёнышка, оставалось только тягостно вздыхать да коротать сутки, рассматривая однообразный пейзаж за боротом.

Радостные возгласы попутчиков заставили его поднять глаза. Деревья расступились, а в лицо сверкнуло яркое солнце. Надо же оно-таки посещает сей унылый край смрада и гнили. Показались аккуратные чинампы и небольшие белые хижины. Мальчишки махали им вслед и показывали пальцами на перегруженные долблёнки. Картина казалась более чем приветливой, но мрачноокий заклинатель уже решил ненавидеть эту землю и лишь презрительно скривил губы. Он достал из мешка головной убор из чёрных перьев и брезгливо встряхнул. Только бы плесень не успела добраться до него. Маг поднёс пеначо к носу – пахло затхлым, но не сильно. Окурить копалом, потом полдня на солнце – и будет как новый. Нехотя Илькауалок натянул его, обернул шею тремя рядами нефритовых бус, надел браслеты на руки и на ноги и повязал парадный яркий плащ с бахромой.