Вольер

Полное смятение. И отсутствие денег. Все ушло на зубные протезы Сашке. А долг рос – не зря же ему привиделась надпись про девяносто две тысячи. И хорошо, если сумма еще не перевалила за сто тысяч.

– Эй, поди сюда!

Стас захотел провалиться сквозь землю, едва услышав Пашкин голос. Прорвался же через школьного охранника и турникеты, легок на помине! И время выбрал: большая перемена, не отвертеться теперь.

– Здорово.

– У тебя память отшибло или как?

– Я еще не нашел деньги.

– Ты их ищешь в виде клада? Или под ногами по пять рублей в неделю? Так и быть: за нарывы наших я не стану требовать больше, хотя стоило бы. У мозгляков это называется мудрено… компенсация, что ли…

– Ну негде мне их взять, – осмелел Стас. На перемене, при стечении народа, Пашка ему ничего не сделает.

– Отработай.

– Отработать? – Стас облизнул губы. – Это как?

Пашка расхохотался. Запах табака усилился. Не все курильщики за жизнь столько сигарет выкуривают, сколько Пашка за неделю. Стас мог гордиться тем, что не курил. Взамен он любил выпить.

– Ты будешь делать то, что мы тебе скажем.

– Хорошо, – поспешно согласился Стас. – Например?

– Где-то что-то стянуть, например. Все пойдет в счет долга. Нет, продать сестру снова не получится. Бешеная девка, не нужна нам такая. Да и дороговато продаешь, – усмехнулся Пашка.

– Ее подружка прилагается. Тоже не пойдет? Э… Я могу, эээ… еще кого-нибудь продать. Более сговорчивых.

– Торгаш из тебя хреновый. Значит так, кто-нибудь из наших тебя найдет сегодня и передаст указания. Кстати, за мой визит сюда ты мне должен дополнительно пятисотку. Добавлю к счетчику.

Пашка ушел, не прощаясь. Стас остался стоять у стены с грязными разводами от маркерных надписей. Да, он искал деньги в виде клада, но кто ж мог подумать, что клад сперла вполне себе живая Софья? Может, ограбить кого по пути из школы?…

Он не знал, что Лида и Катя предусмотрительно скрылись на втором этаже, едва завидев Пашку.

– Представь, что он нас узнает, – пробормотала Лида, когда они бежали наверх.

– Да-да. И потребует ботинок обратно.

– Тебя он в любом случае узнает. Стас может захотеть продать нас еще раз.

– Ничего нового. Пусть придумает что поинтереснее. Да и не все раненые могли выйти из больницы, ты сама говорила, что при таких гнойных нарывах им повезет, если вообще живы останутся. Значит, нам пока нечего бояться, кроме своих родственников.

– Все идет своим чередом, все нормально, – мрачно подытожила Лида.

* * *

Эльвира подозревала, что Диана крутит с Микулиным самый настоящий роман. Противно признать, но это так. Сама Эльвира ни с кем не связывалась и романов не крутила, всецело полагаясь на волю матери. Она была хорошей, послушной дочерью всю свою жизнь. А вот Диана… О, она вызывала серьезные опасения, особенно после смерти Зла. Просто распоясалась. Что скажут люди, увидев ее с парнем? Чем эти двое занимаются в теперь уже бывшем Музее Николая Смолина? Хуже всего то, что проконтролировать это было невозможно. Диана имела в распоряжении несколько свободных часов каждый день, и на что она их тратила, было под вопросом. А если это роман? Как они вообще проходят, эти романы? Что сказала бы хрычовка? Она бы и говорить не стала, она бы орала и кидалась вещами. От воспитания у Эльвиры осталось несколько шрамов на теле и десятки швов на психике.

Этим вечером нужно было с Дианой поговорить, чтобы предостеречь от глупостей. Нужно было. Но Эльвира не решилась. Одним своим видом Диана ее пугала. Она даже завязала шарфик иначе. Это тоже пугало. С чего бы ей осваивать новый узел? К чему эти перемены? А этот взгляд? Ужас, а не взгляд. Вот почему она учится исключительно на пятерки – ей просто не рискуют ставить что-то иное, видя такое выражение лица. Нет, не нужно с ней разговаривать…

Сама же Диана потихоньку впускала в жизнь Ариадну, в результате чего пугала своим взглядом всех подряд. Понимая это, она даже отменила запланированную встречу с Микулиным, потому что не могла выключить «режим» Ариадны. Ариадна была символом перемен. Скоро должно было начаться кое-что интересное. А все потому, что кто-то сломал Священную Спичку. Не сломали бы – Ариадна не выбралась бы из глубин сознания. Окружающие сами виноваты.

* * *

Вечером вторника состоялся неприятный разговор по поводу Микулина. Правда, говорящая сторона была всего одна, но ведь был и слушатель, значит, это все же разговор.

Эльвира собралась с духом, соскребла душевные силы в кучку, призвала на помощь выдержку и позвала Диану на кухню. Она уже догадывалась, что ей хочет сказать мать и лениво продумывала, что ей ответить. Скорее всего, придется кивать, много и часто, ничего, зато какая разминка для шеи.

– Я запрещаю тебе встречаться с этим Владимиром, – строго заявила мать, нахмурив брови и нещадно переигрывая. Диана приподняла бровь.

– Я считаю, что именно он организовывает наши проблемы.

«Проблемы начались с момента, когда хрычовка на свет появилась».

– И маму тоже он убил. И наши с тобой порезы, и падение шкафа, это все его рук дело.

Диане оставалось лишь закатить глаза.