Вольф Мессинг. Взгляд сквозь время

Мессинг с Вайскруфтом вышли на улицу. У входа Вилли ждал легковой автомобиль. Этот автомобиль вконец доконал Вольфа – владельцу «мерседеса» возражать бесполезно. По инерции он позволил усадить себя на переднее сидение, затем, собравшись с силами, с ходу нырнул в сулонг[25]. Оказавшись в запределье, медиум смутно разглядел Ханни, сидевшую в камере на откинутой койке и сложившую руки на коленях. Губы ее были сжаты. Приметил начальника полиции, кому-то докладывающего по телефону – о чем он говорил, Мессинг не мог разобрать. Перевел ментальный взгляд на комнату отдыха, где полицейские обсуждали подробности засады, которую добровольцы из местного отряда самообороны, гордо называвшегося «Штурмовой батальон Эйслебена», устроили красным. Вахмистр возблагодарил Всевышнего за то, что ему и его напарникам не пришлось сидеть в засаде, иначе они тоже кого-нибудь не досчитались бы. Один из шуцманов подхватил – этот красный настоящий оборотень. По мне, признался он, его следовало бы сжечь и дело с концом. У нас в деревне с такими не церемонились.

Эти слова подтолкнули их к размышлениям о той роли, которую играет в жизни случай. Вахмистр припомнил стрельбу на лесной дороге, грязь и лужи в колеях, по которым им пришлось пробираться к месту засады, грузовик, задержанный местными добровольцами. Его послали в лес восстановить закон и порядок, вот почему он сразу решил поставить фрейкоровцев на место. Вахмистр поднял руку, крикнул: «Прекратить стрельбу»! Штурмовики нехотя подчинились. Затем вахмистр поправил ремень и уже совсем было решился выйти из-за ствола, чтобы окриком прекратить безобразие, как вдруг из-под грузовика раздался выстрел, и один из штурмовиков, как подкошенный, упал на землю и завопил: «Он попал в меня! Он попал в меня!»

Тут же начался яростный ответный обстрел. Полетели щепки, в досках кузова появились новые дырочки, зашипел воздух, выходивший из пробитой шины.

Из кузова закричали: «Не стреляйте! Сдаемся!». Потом полетели револьверы, показались три дрожащие окровавленные руки.

Вахмистр, наконец совладавший с ремнем, крикнул:

– Прекратить огонь! Вылезайте.

Два молоденьких паренька, дрожа от страха, полезли через борт. Тот, кто был целехонек, поддерживал своего раненого товарища. Юнгфронтовцы спустились на землю и, пошатываясь, заковыляли в сторону кустарников, где укрылась засада. Вахмистр и командир группы добровольцев, мужчина в длиннополой робе с розовым платком, подвязанным под подбородком, ждали их за стволом старого дуба.

Дальше произошло что-то непонятное – то ли добровольцу не хватило выдержки и он решил поскорее расправиться с красными, то ли надеялся первым арестовать преступников, – но он выскочил из – за дерева. Тут же раздался выстрел, и командир группы молча рухнул на землю. Вахмистр еще удивился: разве можно с такой скоростью падать? Кто-то из добровольцев в ярости вскинул винтовку в сторону пареньков, однако вахмистр ударил по стволу винтовки и прикрикнул:

– Здесь командую я! Прекратить огонь!!

Затем крикнул юнгфронтовцам:

– Идите сюда.

Когда обоим надели наручники, раненому тоже, он спросил:

– Кто там, под колесом?

– Старший.

– Какой старший?

– Который без рук.

Вахмистр не поверил:

– Шутите?!

– Нет, господин вахмистр, это Шуббель, он выступал на сцене.

Вахмистр крикнул из-за дерева:

– Герр Шуббель, сдавайтесь. Сопротивление бесполезно.

Ответом было молчание.

Кто-то из добровольцев помянул черта и спросил:

– Что будем делать?

Было сумрачно, приближалась ночь. Кто-то из штурмовиков закурил. Вахмистр, срывая злость, прикрикнул:

– Прекратить курение!

Огонек сигареты тут же угас.

Дальнейшее настолько отчетливо врезалось в память вахмистра, что Мессингу не надо было прилагать усилия, чтобы опознать случившееся в лесу. Затаив дыхание, он следил за кадрами, мелькавшими в его сознании.

Вахмистр послал в обход группу из трех человек, сам с другим полицейским решил подобраться справа. Ему и его напарнику повезло больше, может быть, потому что вахмистр – ветеран, прошедший войну, ступал осторожно, старался не шуметь. Те, что шли слева, буквально ломились сквозь кустарник, и ведьмак, спрятавшийся под машиной, выстрелил в их сторону.

Мессинг как сейчас видел Гюнтера, сидевшего в глубокой заполненной водой колее. Шуббель оперся спиной о колесо, ждал темноты, надеясь ускользнуть. Надежды было мало, на самом донышке. Откровенно говоря, никакой надежды не было, стало быть, «придется помирать с песней». Эта фраза засела в мозгу Вольфа и била очень чувствительно по самому темечку.

Заслышав шум в кустах, Гюнтер, придерживая оружие ногами, вскинул винтовку, прицелился и большим пальцем правой ноги нажал на спусковой крючок.

Раздался выстрел.

Вопль засвидетельствовал, что цель поражена.