Волга. История главной реки России

В 1680–1690-е годы в Москве стрельцы участвовали во многих мятежах и восстаниях. После этих выступлений стрельцы перестали быть отдельным военным сословием, а большинство уцелевших вошло в состав новой петровской регулярной армии. Петр I модернизировал армию, введя новую современную боевую тактику и новые училища для офицеров, а также учредив промышленность, позволившую российской армии стать самодостаточной. В то же время непривилегированные члены общества – крестьяне и городские простолюдины – должны были нести воинскую повинность и избирались от общин голосованием (этот процесс более подробно описан в главе 8). За XVIII век русская армия стала крупнейшей в Европе. Согласно крупнейшему советскому исследователю истории русской армии, на момент начала правления Екатерины II в 1762 году она насчитывала 104 654 человека; в 1774 году ее численность составила 180 879 человек, а в 1791 году – 279 575[282]. Эти числа, впрочем, скорее формальны, нежели реальны: на самом деле многие рекруты по дороге в расположение армии умирали или дезертировали; так или иначе это было огромное войско, которое побеждало пугачевских повстанцев во всех организованных битвах. Неспособность армии подавить пугачевское восстание после освобождения Оренбурга и Казани была частично связана с иными факторами: занятость большей части русских вооруженных сил на Балканах в Русско-турецкой войне (которая закончилась только в июле 1774 года); самоуспокоенность многих командиров и правительственных чиновников после битвы под Оренбургом; удача Пугачева, сумевшего ускользнуть по степи вниз по Волге; просто огромные размеры и удаленность Поволжья, позволившие Пугачеву перегруппироваться. К 1801 году в русской армии было уже более 440 тысяч человек; к концу наполеоновских войн эта цифра достигла 700 тысяч[283]. Более того, армия состояла из одних и тех же людей. Неудачливые крестьяне и горожане забривались в солдаты на всю жизнь (после 1793 года – на 25 лет, но для большинства рекрутов это и был пожизненный срок). Это значило, что со второй половины XVIII века постоянная обученная армия могла подавлять любые волнения и не была склонна к переходу на сторону восставших. Войска регулярно использовались для подавления мятежей крепостных – как на Волге, так и на уральских заводах.

Армия по преимуществу была русской и православной. Большинство офицеров во второй половине XVIII века были этнически русскими, хотя в офицерском корпусе всегда было много остзейских немцев (чаще всего лютеран по вероисповеданию) и иностранных наемников. Армия, победившая под Оренбургом восставших башкир и подчинившая население после восстания, была в первую очередь русской армией, служащей интересам империи, однако инородческие волжские племена тоже обязаны были становиться рекрутами или заниматься принудительным трудом в интересах армии. В 1718 году мордовских и чувашских крестьян заставили валить лес по берегам Волги для строительства русского флота[284]. В 1722 году рекрутский набор в регулярную армию стал распространяться на татар, мордвинов и марийцев (а татарских мальчиков в возрасте 10–12 лет могли забрать в юнги) на тех же основаниях, что и на русских крестьян[285]. Кочевые племена Поволжья, в том числе башкиры и калмыки, в XVIII и начале XIX века использовались как нерегулярные войска[286]. Во время Наполеоновских войн из башкир было сформировано 28 полков, каждый по 500 человек; они сражались при Бородине, Дрездене и Лейпциге[287].

Быть солдатом-мусульманином в русской императорской армии в то время не считалось проблемой – во многом потому, что по сути пожизненная служба означала большую лояльность армии или своему полку, чем месту происхождения солдата. Многие мусульмане Поволжья записывались в казачьи войска на Тереке на Северном Кавказе. В 1826 году Черниговский пехотный полк, служивший на Кавказе, включал в себя нескольких представителей нерусских народностей из Казанской и Симбирской губерний. Среди них были 28-летний Платон Егоров, мордвин из Симбирской губернии; 21-летний Якуб Тиморалеев, татарин из Казанской губернии; 28-летний Козьма Михайлов, крещеный мариец из Казанской губернии; 22-летний Семен Симонов, крещеный чуваш из Симбирской губернии» 21-летний Мустай Баязитов, татарин из Казанской губернии[288].