Воля дракона. Современная фантастика Польши

Сью Кристи-Андерсон подошла к Вагнеру после полуночи. Стряхнув с себя кота, насосавшегося валерьянки по самые кончики ушей, она вынула из сумочки последнюю самокрутку. Прикурив ее, негритянка сделала затяжку и предложила майору.

– Откуда у вас разумные звери? – спросила американка. – Кажется, после китайской бомбы возможность проводить генетические эксперименты была…

– Они рождаются сами. Натуральным образом. Понимаешь? Любовь, беременность, роды… и вот их на свете становится больше.

Женщина усмехнулась.

– Мутации произошли перед бомбой Чен? И теперь зверье передает измененные гены потомству… Сколько уходит в брак?

– Пять – семь процентов. Однако прогресса не наблюдается. У нас еще по крайней мере сто лет будут разумные гепарды, тигры, коты и птицы…

– Ты знаешь, что у нас есть змеи? – Она открыла прикрепленную к поясу сумочку и показала гремучую змею. – Обнаруживает мины лучше кота. И собак не боится.

– Однако она в девять раз медленнее обычного кота. – Вагнер сделал глубокую затяжку и отдал самокрутку госпоже полковнику. – Где научилась так говорить по-польски, Зося?

– Отец был поляком.

– Был?

– Да-а-а… Застрелили его под Саванной, охранял конвои.

– О-о-о-о… Он не первый поляк, которому там прострелили голову.

Она поняла не сразу, а потом, видимо припомнив какую-нибудь книжку по истории, подмигнула Вагнеру и тихо рассмеялась.

– Наглец.

Он рассмеялся в ответ.

– Скажи… как там, в Штатах?

Она пожала плечами.

– Как везде. Люди живут в бункерах, синтетическая пища, бунты, усмирения, мутанты. Полная безнадега.

– Ты посмотрела мир…

– Ну да. Была в Детройте и в Вашингтоне. Переплыла на паруснике Атлантику. Очутилась в лондонских бункерах. Занесло меня в Осло. Знаешь, что там холодно? Внезапно пятнадцать, двадцать градусов холода зимой. Хе… Экстра! Потом я поплыла пароходом через Балтику на Познань. Ведаешь, какой классный порт в Познани? Только все время стреляют из пушек. Из-за этого трудно заснуть в бункере.

– Знаю. Дикие звери все время атакуют Познань, поскольку это главная база снабжения Вроцлава.

– Почему так важен Вроцлав?

– Так же, как и тысячу лет назад. Город на перекрестке дорог Запад – Восток, Север – Юг. Главный узел контрабандной торговли обновленной Европы.

– Ну и что?

– Он защищает всю Польшу.

– А-а-а-а… Разве контрабанда так важна?

– Увидишь. Фестунг Бреслау тебя заинтересует.

– Э-э-э-э… обычные бункеры. Безнадега, как и всюду.

Вагнер рассмеялся. На этот раз – громко.

– Сама увидишь.

Закутавшись в одеяло, он отошел в сторону, чтобы отправить почтового голубя с рапортом о событиях прошедшего дня. Алексей уже держал подготовленную и разогретую для полета птицу, но сначала показал Вагнеру маленькую записку, доставленную голубем из Вроцлава. Судя по неразборчивому почерку, автором ее был сам генерал Барила. Майор пробежал взглядом несколько строк текста и ошарашенно покрутил головой.

«Анджей, надеюсь, что глупая девка из ЦРУ, представляющаяся полковником морской пехоты, уже у тебя в лапках. В отношении ее у меня для тебя есть специальное задание. Когда окажетесь в городе, займись ею вплотную. Для того чтобы все казалось натуральным, покажи ей свой дом, жену, ребенка. Оставь ночевать. Представь лучшие стороны жизни… Пусть перед встречей со мной отмякнет. Выжми из нее слезы. Она для меня очень важна, так что постарайся.

Подпись: Барила, генерал.

Постскриптум. Спорим, ты, свинья, уж обрезал ей волосы?»

Удивительное задание… заставить Шоколадку плакать? Конечно, сделать это не так трудно… А собственно, что происходит?

Вагнер подозвал жестом Хейни и, многозначительно ему подмигнув, шепнул:

– Следи за Зосей.

После этого он вернулся к негритянке.

– В общем, Шоколадка, держись рядом со мной. Наверняка на нас перед рассветом нападут. Выкопай себе в песке укрытие.

– Шоколадка? – Госпожа полковник, а вернее агент ЦРУ, вынула из ранца складную лопатку и принялась копать. – Все поляки такие расисты?

– Несомненно. А если узнают, что ты обрезана, будет хуже.

На этот раз она рассмеялась, однако смех тотчас застрял в ее горле. Вскрикнув, американка отскочила в сторону.

– В моей яме чья-то нога.

Вагнер лениво взглянул на уже побелевшие кости. Сражения на автобанах длились не меньше ста лет. Гораздо удивительнее, если бы в песке не нашлось ничего подобного. Вынув плоскую бутылочку водки, он протянул ее негритянке.

– Хлебни.

Негритянка все еще пыталась овладеть собой.

– Сейчас. – Она потрясла головой, потом выпустила из сумки свою гремучую змею. – Мне кое-куда нужно.

– Делай все тут, – посоветовал он. – Коты-часовые змею не пропустят. А если надумаешь прогуляться без нее, то лишишься своих красивых ножек на первой же мине.

– Как это… тут? При всех?

– Боишься, что тебя изнасилует та чешка? Спокойно. Она уже напичкана амфетаминами до одурения.

Она все же немного отошла, а он, старательно не глядя в ее сторону, отвинтил крышечку и сделал глоток. Через некоторое время негритянка вернулась и, усевшись рядом, прислонилась к его плечу.

– Знаешь… – вздохнула она. – Тут с вами… как бы так… тепло.