Воля к смыслу

Многомерная онтология в том виде, в каком я ее выстраивал, опирается на два закона. Первый закон многомерной онтологии гласит: «Любое явление дает в более низких измерениях проекцию, отличающуюся от его реального образа в собственном измерении, а потом эти проекции вступают в противоречие друг с другом».

Представьте себе цилиндр, например стакан. Его проекции из трехмерного пространства на горизонтальную и вертикальную двухмерную плоскость образуют в первом случае круг, а во втором – прямоугольник. Эти проекции противоречат друг другу. И что еще важнее, стакан – открытый сосуд, в противоположность кругу и прямоугольнику, закрытым фигурам. Еще одно противоречие!

Теперь перейдем ко второму закону многомерной онтологии, который звучит так: «Различные явления, проецируемые из своего измерения в более низкое, дают неоднозначные образы».

Представьте себе цилиндр, конус и сферу. Их тени на горизонтальной поверхности кажутся одинаковыми кругами. Мы не можем по тени судить о том объекте, который ее отбрасывает, понять, что там «наверху» – цилиндр, конус или сфера.

Согласно первому закону многомерной онтологии, проекция феномена в различные измерения более низкого уровня приводит к противоречиям, а согласно второму закону, проекция различных феноменов в более низкое измерение приводит к изоморфизму.

Как применить эти аналогии к антропологии и онтологии? Когда мы делаем проекцию человека в биологическое и психологическое измерение, мы тоже получаем противоречивые результаты, поскольку в одном случае результат – биологический организм, а в другом – психологический механизм. Но хотя телесные и душевные аспекты человеческого существования друг другу противоречат, в свете многомерной антропологии эти противоречия уже не отменяют единства человеческой личности. Ведь две разные картинки, круг и прямоугольник, не отменяют того факта, что обе проекции получены от одного и того же цилиндра.

Многомерная онтология отнюдь не решает психофизическую проблему, но она объясняет, почему эта проблема не может быть решена. Единство человека – единство, существующее вопреки многозначности тела и души, – нельзя отыскать в биологическом или психологическом измерении, следует обратиться к ноологическому измерению, из которого человек и проецируется во все остальные{11}.

Тем не менее наряду с проблемой противопоставления тела и души существует и проблема детерминизма, проблема свободы выбора. И к ней тоже можно приблизиться со стороны многомерной антропологии. Открытость стакана с неизбежностью исчезает в проекциях на горизонтальную и вертикальную плоскость. И человек в проекции в более низкое измерение тоже выглядит закрытой системой, системой физиологических рефлексов или психологических реакций на стимулы. Например, те мотивационные теории, которые и поныне цепляются за принцип гомеостаза, рассматривают человека как закрытую систему. Но такой подход вынуждает пренебречь сущностной открытостью человеческого бытия, которая засвидетельствована Максом Шелером, Адольфом Портманом и Арнольдом Геленом. Именно биолог Портман и социолог Гелен показали нам, что человек открыт миру. В силу такой самотрансцендентности человеческого состояния я готов утверждать, что быть человеком всегда означает быть направленным вовне, указывать на кого-то или на что-то иное, чем ты сам.

Это свойство исчезает в биологическом и психологическом измерении, однако в свете многомерной антропологии мы хотя бы понимаем, отчего так происходит, и теперь кажущаяся закрытость человека в биологической и психологической проекции уже не противоречит его человечности. Закрытость в более низких измерениях вполне совместима с открытостью в более высоком измерении, будь то открытость цилиндрического стакана или человека.

Теперь также становится понятно, почему надежные данные исследований на более низких уровнях, пусть они и оставляют в стороне человеческую сущность, при этом вовсе ее не опровергают. Это относится и к столь различным подходам, как бихевиоризм Уотсона, изучение рефлексов в теории Павлова, психоанализ Фрейда и психология Адлера. Логотерапия не отменяет все эти подходы, а стремится выйти за их пределы. Она предлагает рассмотреть их данные с точки зрения более высокого измерения или, как поясняет норвежский психотерапевт Бьярне Квильхоуг{12} применительно к теории научения и поведенческой терапии, открытия этих школ пересматриваются и заново оцениваются логотерапией, возвращаются к человеческому смыслу.

В таком контексте уместно будет предостережение. Называя различные уровни более или менее высокими, мы не подразумеваем оценочное суждение. «Более высокое» измерение всего лишь более инклюзивное и более всеохватывающее{13}.

Для антропологии это ключевая проблема. Подразумевается не более и не менее как признание того, что человек, сделавшись человеком, никоим образом не перестал быть животным, как самолет не утрачивает способности передвигаться по земле на территории аэропорта.