Воля к жизни. Начало

— Никогда бы не подумал, что Илька говорит правду об очень умном «внуке»… — теперь старик с интересом меня осматривал. — Тебе хоть сколько лет отрок?

— Мне четыре… — пробубнил, примеряясь как с ним себя вести. По его одежде могу с уверенностью сказать, что он не простой крестьянин, но и не благородный. Как минимум передо мной стоит бывший вояка с неплохим достатком. Такие сапоги стоили не меньше полутора золотых, рубашка и штаны ещё золотой, а про кулон и говорить не стоит. Магические побрякушки, нацеленные на защиты или лечение, стоили от пяти золотых, а тут ещё и накопитель встроен.

— Четыре?! Ты в этом точно уверен? Ты ведь и считать, наверное, ещё не умеешь? — с недоумение проворчал старик. — Брось тебе уж точно больше шести…

— Я прекрасно умею считать и писать! — возмутился на то что меня посчитали неучем, пришлось подойти ближе, чтобы не надо было громко говорить. — Если я сказал, что мне четыре значит мне четыре. И я кстати представился. А вы нет. Видимо только меня обучали кроме грамоты ещё и манерам? — наглеть было опрометчиво с моей стороны, но я всё же не думаю, что он был благородным.

— Чувствуется кровь… — оскалившись ответил басом старик, его твёрдый и колючий взгляд упёрся в меня. — Ты что, меня вообще не боишься? — я отрицательно помотал головой, не отводя требовательного взгляда от него. Что-то странное в фоновых ощущениях промелькнуло, но я не отвлекался от разговора. — Интересный ты малый… Я Дек, управляющий крепости, — сказал он опустившись рядом со мной, чтобы мне не пришлось задирать голову. Он опирался на левое колено и неожиданно, но грубо взъерошил мои волосы.

— Нет, я вас не боюсь… И приятно познакомиться, — я протянул руку, которую он аккуратно пожал своей огромной лапищей. — А вы не слишком огромный для управляющего?

— А наглость видимо прививается вместе с воспитанием… — оперевшись на палку он встал в полный рост. — Нет, мой рост как раз подходит чтобы быть управляющим. Высоко и далеко вижу, кто и что делает знаю… — помолчав он сменил тему. — И многому ты уже обучился у «Ведьмы отравительницы»?

— Эй! — если то что ко мне относятся как к неразумному ребёнку я мог стерпеть, то оскорбления, направленные на Мару нет. — Она спасла своим мастерством много жизней! И продолжает это делать… — заворчал себе под нос, но от дальнейшей злобы меня остановила выползшая улыбка на лице Дека. Если не ошибаюсь есть разновидность монстров-птиц «Деки», у которых клюв крепче гранита. «Дека», пикируя с неба, обрушивается на свою добычу буквально расплющивая её. Такие мысли меня заставили по-другому посмотреть на старика. Но прозвище Мары и упоминание его меня всё ещё злило. — Да, в большинстве своём мы делаем яды. Но, если они нужны людям, разве мы виноваты? Попробуйте по-другому вывести — грызунов, вредителей и магических паразитов… — сделав глубокий вдох я начал успокаиваться. — И это не повод давать такие прозвища…

— Хорошо, хорошо. Не сердись. Вижу, что ты не дашь бабку в обиду… — люди кидали взгляды на Дека, а стоило их взглядам пересечься они начинали проявлять рвение. — Может хочешь персик?

— Не откажусь… — а стоило ему сорвать один персик, как во мне проснулся хомяк. — Ну и ещё один… — меня снова наградили странным взглядом. Старик-великан, потянулся и сорвал ещё спелый персик. — А можно ещё пару яблок и груш? — спросил у него укладывая персики в задранную до груди рубашку.

— А ты не лопнешь? — с сомнением спросил Дек, смерив взглядом мою наглую рожу, которая дорвалась до халявы.

— Нет, ведь я отнесу домой, — а на моё лицо выползло умоляющее выражение. — Ну пожалуйста…

— Одной актрисы нам было мало… — проворчал он, но сдаваясь под моим умоляющим выражением лица. — Держи маленький вымогатель, — рубашка приятно потяжелела от свежих фруктов. — Больше не проси — не дам, и смотри у меня, — он пригрозил, состроив зверскую рожу. — Увижу, что таскаешь из сада фрукты и ты узнаешь на себе всю силу моего гнева…

— Да ни в жизнь! — поспешил откреститься, когда он сжал руку в кулак, которая больше всего была похожа на молот, размером с мою голову.

— А чего не ешь? — спросил у меня наблюдая как я вытаскиваю из кармана платок, складываю туда все фрукты и связываю его в вязанку.

— Так они же грязные! Сначала надо их помыть, а только потом есть… — я осмотрелся по сторонам, в поисках палки, чтобы закрепить на ней вязанку.

— Так ты же хотел, посмотреть на лошадей? — я только кивнул сосредоточившись. — Возле конюшни много воды… — он подобрал мою вязанку, а я направился следом за стариком, который повёл к конюшням. — Ты уже второе дитё за день кто столь привередлив…

— А кто первый? — спросил у него, осматривая людей, которые работали в саду. Внешний вид крестьян крепости, был опрятным. Пьяных рож не наблюдалось, словно их отбирали по внешним качествам.

— Госпожа Ирина, дочь Грина, — таким тоном о бароне может говорить только его друг, но никак не слуга. — Ну а теперь ещё и ты…

— Нет ничего предосудительного в том, что я не хочу есть грязные фрукты… — меня наградили ещё одним странным взглядом.