Волк

— Нет, — отрезала она. — Фальшивка набита ловко подобранными партийными лозунгами. Они намеренно устроили вам ловушку. Они хотели, чтобы вы провалились.

Чьень опять взглянул на сочинения. Он был сбит с толку. Правду ли она говорит? Возможно. Вероятно. Очень похоже на правду. Кто-кто, а он хорошо знал партийных функционеров. Особенно своего непосредственного начальника, Цзо-Пиня. Он вдруг почувствовал усталость и безразличие.

— Значит, услуга за услугу. Вы этого требуете. Вы услугу мне оказали: добыли — надеюсь, верный — ответ на вот этот парттест. Но вы свой ход сделали. Что помешает мне вышвырнуть вас вон? Как захочу, так и поступлю — я себя ничем не связывал. — Он слышал свой голос как будто со стороны: монотонный, бездушный — типичный голос партийного функционера.

— По мере вашего продвижения вы столкнетесь с новыми проверками. И мы будем стараться, чтобы вы эти проверки прошли, — сказала Таня Ли. Она была совершенно спокойна — очевидно, предвидела его реакцию.

— Сколько у меня времени на раздумье?

— Спешить некуда — вы получите приглашение на личную виллу Вождя у Желтой реки не раньше следующей недели. Или даже в следующем месяце. — Она остановилась на пороге. — Если вам будут грозить новые проверки, мы предупредим. Так что вы еще встретитесь со мной или с кем-нибудь из наших. Возможно, с тем ветераном — калекой. На этот раз он продаст вам листок с правильным ответом. — Она улыбнулась, но улыбка тут же погасла, как задутая свеча — И однажды вы получите торжественное официальное приглашение на виллу Вождя, очень красивый бланк. — Вы пойдете туда, предварительно приняв большую дозу стелазина… возможно, весь остаток нашего быстро текущего запаса. Спокойной ночи.

Дверь закрылась. Она ушла.

«Бог мой, — подумал Чьень. — они ведь могут теперь шантажировать меня. А она даже не упомянула об этом. Не стоило тратить время — их намерения гораздо серьезнее».

С другой стороны… Он ведь сообщил в Слубез. Наркотик оказался фенотиазином. Значит, они следят. В сущности, он не нарушал закона, но… они будут тщательно за ним наблюдать. Впрочем, как и всегда. Он уже привык, за прошедшие годы. Привык, как и все остальные.

«Я увижу Абсолютного Благодетеля Народа, — сказал он себе, — встретить Вождя и, возможно умереть… На что он похож? К какому подклассу негаллюцинаций будет он принадлежать? Какой-нибудь новый, неизвестный тип? Нечто, грозящее перевернуть мой мир? Как я выдержу эту встречу, как сохраню внешнее спокойствие после того, что видел по телевизору? Железяка, Пасть, Разрушитель, Труба — или что-нибудь похуже?»

Потом он перестал ломать голову. Гадать было бесполезно. И очень страшно.

На следующее утро товарищи Цзо-Пинь и Петель ждали в его кабинете. Вернее, выжидали. Чьень без лишних слов вручил им «экзаменационное сочинение» с арабским стихотворением.

— Вот это, — сказал он звенящим голосом, — работа преданного члена партии или, может быть, кандидата в члены. Эта же… — Он хлопнул по второй пачке листов, — реакционный мусор. — Он почувствовал злость. — Несмотря на внешне ортодоксальную…

— Прекрасно, товарищ Чьень, — кивнул Петель. — Не будем вдаваться в подробности. Ваш анализ дал верный результат. Вы слышали, Вождь вчера упомянул ваше имя в вечернем телевыступлении?

— Конечно, слышал.

— Не сомневаюсь, вы сделали соответствующий вывод, что все мы вовлечены в дело особой важности. Вождь выделяет вас, это ясно. Собственно, он связался со мной лично и… — Петель принялся рыться в своем пухлом портфеле. — Черт, кажется, потерял. Ну, ладно… — Он посмотрел на Цзо-Пиня, тот едва уловимо кивнул. — Великий Вождь хотел бы видеть вас на обеде в своем загородном доме у реки Янцзы, вечером следующего четверга. Миссис Флетчер особо оценит…

— Кто такая миссис Флетчер?

Цзо-Пинь сухо пояснил:

— Жена Абсолютного Благодетеля. Его самого зовут… Вы, не сомневаюсь, никогда об этом не слышали… Его зовут Томас Флетчер.

— Он кавказец, — объяснил Петель. — Работал в новозеландской компартии, принимал участие в захвате власти — это было нелегко, как вы помните. Эта информация не является секретной — в строгом понимании. Но, с другой стороны, не стоит слишком распространяться. — Он помолчал, играя цепочкой часов. — Наверное, будет лучше, если вы вообще забудете об этом. Конечно, как только вы его встретите, вы узнаете по его лицу, что он кавказец, как и я. Как и многие из нас.

— Национальность, — назидательно заметил Цзо-Пинь, — не влияет на верность Вождю и Партии. Яркий тому пример товарищ Петель, стоящие перед вами.

— Но на экране… — начал Чьень. — Вождь…

— Изображение подвергается специальным видеокоррекциям, — перебил Цзо-Пинь. — Из идейных соображений. Большая часть товарищей на высоких постах знает об этом. — Он с осуждением смотрел на Чьеня.

«Значит они знают. И молча соглашаются — все, что мы видим каждый вечер, это иллюзия. Вопрос — до какой степени иллюзия? Частично? Или полностью?»