Волк

Рио пришла в себя, охнув и вздрогнув, вскинув голову вверх. Прежде чем она смогла сосредоточиться на окружающем пространстве, ее внимание поглотила оценка физического состояния: затылок разрывался от боли, во рту торчал кляп, и она не могла пошевелить ни руками, ни ногами…

Она сидела на стуле. Была привязана к стулу с прямой спинкой, руки скованны за ее спиной, лодыжки спаяны вместе.

И впереди нее падала вода.

Вода? Секунду… это был фонтан?

Она проморгалась, чтобы прояснить зрение, и невозможное показалось анекдотичным… но трансформировалось в признание «да, это было на самом деле»: перед ней в пяти футах действительно находился белый мраморный фонтан, и с каждый мгновением детали становились все четче. От широкой чаши до стилизованного резного карпа в центре, который стоял на хвосте и, изгибаясь, выпускал воду из пасти. Такому фонтану место в каком-нибудь замке или музее.

И — вот неожиданность — остальная часть комнаты была такой же помпезной: огромные полотна лимонного шелка закрывали, без сомнений, высокие узкие окна, пол выложен мраморной плиткой в черно-белой шахматной раскладке, а стены увешаны картинами с пасторальными сценками.

Но разве декор имел значение. Неважно где она — в копии Версаля или же в наркопритоне — нужно выбираться отсюда.

Потянув руки, Рио напрягла ноги и получила большой каталог болевых ощущений. Резкая боль стреляла в шее, словно ее голову били преимущественно по левой стороне, плечи стянуло от напряжения, как и квадрицепсы. Все что ниже колен онемело с обеих сторон, и сложно сказать, хорошо это или плохо. Наверное, плохо, потому что ей придется бежать, а не чувствуя ног далеко не удрать.

Провернув запястья, она ничего не добилась, а лодыжки были так крепко стянуты, что удавку придется удалять хирургическим путем…

— Ты очнулась.

Рио распахнула глаза. Моцарт?

Голос раздался прямо позади нее; но когда она оглянулась назад, то не увидела ничего кроме декораций. Посмотрела в другую сторону — аналогично, и у нее возникло ощущение, что он отступал с поля зрения, скрывая себя.

Как всегда.

Перед ней появилась рука, выдергивая кляп.

— Прошу прощения, если доставка «Убер» была неаккуратна.

Рио сделала глубокий вдох. Еще один.

— Это была не доставка, — сказала она хрипло. — И если ты хотел увидеть меня, я могла прийти сама.

— Но так ты бы узнала, где я живу.

Они убьют ее. Даже показать одну эту комнату в доме Моцарта — огромное нарушение секретности его жизни.

— Когда-нибудь слышал о повязках на глаза? — Ее слова звучали слитно, она намеренно искажала речь. — А если ты не хотел, чтобы я знала твой адрес, могли бы встретиться на нейтральной территории.

— Я люблю принимать у себя.

— Неправда. Ты отказываешься от личных встреч.

— Что ж, скажем так: твоя уникальная харизма соблазнила меня.

Он перемещался позади нее, вне ее поля зрения, обувь с жесткой подошвой с резким стуком опускалась на твердый каменный пол. Пока мужчина прохаживался, Рио искала что-нибудь с отражающей поверхностью. Фонтан ей не поможет, но был не растопленный камин с орнаментом и березовыми дровами… а на каминной доске стояли дорогие золотые часы, которые работали. Склонив голову, она смогла бы уловить отражение на круглом стекле поверх циферблата.

Но она не особо преуспела в установлении личности.

— Ты создала проблему для меня, — пробормотал Моцарт.

— А ты подарил мне два сотрясения. Мы квиты?

— Нет, боюсь, что нет. Мики был хреновым человеком, но очень полезным для меня.

— Я не убивала его.

— Я думал, ты не лжешь.

— Так я и не лгу.

Хорошо, что по части Мики ей не нужно было притворяться. Она вряд ли смогла бы сейчас правдоподобно плести новую чушь. Старые — о ее личности и том, чем она занималась на улицах — были для нее как дорога домой: протоптанный маршрут, по которому двигаешься на автомате.

— Я пришла к нему и обнаружила его труп.

— Я не верю тебе.

Пытаясь найти правдоподобное оправдание — хотя она и говорила правду — Рио представила Мики на его грязном диване, выглядевший так, будто Эл Банди[20] запнулся и рухнул прямо в фильм Джордана Пила[21].

Моцарт снова принялся вышагивать.

— Ты — амбициозная женщина.

— Сейчас ты можешь меня отпустить?

— Я изучил твое прошлое. И ничего не нашел.

Только ее поддельную и ничем не примечательную личность.

— Не все живут насыщенной жизнью.

— Ты сослужила мне хорошую службу.

— Я знаю. И если ты не убьешь меня за то, чего я не совершала, я продолжу работать на тебя.

— Если ты хотела его работу, могла просто попросить.

— Я, так или иначе, выполняла его работу. Убив его, только добавила бы себе забот.

Пока шел разговор, Рио прислушивалась к звукам за пределами помещения. Запахам. Всему, что происходило снаружи. Часы над камином сообщали, что сейчас семь часов — должно быть утра. Она не могла проваляться в отключке до темноты.

— Как они вытащили меня из моей квартиры? — спросила она, хотя могла догадаться, что похитители вынесли ее через раздвижные двери на террасу.

— Ты оглушила шокером моего друга.

— Ты ожидал, что я пожму ему руку после того, как он огрел меня по темечку? За лодыжки протащил по моему ковру?