Волк

Гай встал. Полковник исчез, перед Юлием стоял гвардейский легат, штурмовик, готовый к встрече незваных гостей. Минутная растерянность — Гай действительно полагал, что находится в безопасности — сменилась жаждой действий. Юлию даже показалось, что брат рад опасному повороту событий. Он слишком долго прозябал на Китте, подумал Юлий. Ходил по космосу пешком? Гай, малыш, тебе этого мало. Тебе хочется драться…

— Жди здесь, — велел Гай. — Мне надо собрать мой коллант.

В небе, со стороны излучины, объявился первый аэромобиль. Маленький, юркий, мобиль двигался очень быстро. В свете Лукреции он напоминал искорку, грозящую пожаром.

— Не надо, — сказал Юлий. — Вон твой коллант.

Коллантарии шли от конюшни быстрым шагом, встревоженно переговариваясь. Возглавляли отряд Рахиль и, как ни странно, Пак. Едва поспевая за женщиной-антисом, карлик что-то доказывал ей, тыча в небо пальцем. Рахиль кивнула и остановилась. Равнодушна к мобилю, заходящему на посадку — первому и последнему — она махнула спутникам рукой и двинулась обратно. Все еще в тревоге, коллантарии подчинились. Возвращаясь к конюшне, они то и дело оглядывались. Пак бежал вприпрыжку, смешно переваливаясь на коротеньких ножках. Даже с большого расстояния чувствовалось, что смешной акробат лучится от удовлетворения. Вот-вот перейдет в волновую форму — и, вставив фитиль законам природы, рванет в небеса.

— Гематрийка, — странным тоном произнес Юлий. Посторонний слушатель мог бы решить, что в голосе энергетика сквозит зависть. — Уверен, она еще у ворот просчитала, что спецназа не будет. Сто процентов, как с куста.

— Это Пак ей подсказал, — откликнулся полковник.

Снова полковник, оценил Юлий. Уже не легат.

— Вряд ли Пак. Карлик умен, но ему не тягаться с гематрами в расчетах вероятностей. Один малогабаритный мобиль. Два человека, максимум, три.

— Модификанты, — упорствовал Гай. Полковник видел, что брат прав, но мечта о хорошей драке не отпускала его. — Ты в курсе, на что способна троица модификантов из группы захвата? Да хоть пара! Я как-то видел…

Юлий взял брата за локоть:

— Остынь. Ты в курсе, и ладно. Надо ли быть гематрийкой, чтобы понять: воевать не с кем? Рахиль шла сюда не для встречи агрессора.

— А для чего?

— Она боялась, что ты наделаешь глупостей. Пак говорил с Рахилью не о спецназе. Он убеждал ее, что ты изменился. Что способен укротить свой бешеный норов. Рахиль выслушала аргументы Пака: исчислила, взвесила, измерила. Шестьдесят семь процентов за то, что Гай Тумидус, ужас врагов, удержится от опрометчивых поступков. Иначе она не повернула бы.

— Издеваешься? — спросил Гай.

— Шучу, — пояснил Юлий.

— Шутишь? — у полковника отвисла челюсть. — Великий Космос! Я держу себя в руках, у тебя прорезалось чувство юмора… Юлий, что с нами произошло? Мы умерли? Нам это снится?!

Юлий пожал плечами:

— Принеси из дома чистые стаканы. Сейчас мы все узнаем.

Протрезвел, думал Юлий, пока Гай, послушный как ягненок, ходил за стаканами. Оба мы трезвые, как стеклышко. Тюкни молоточком — рассыплемся осколками.

* * *

— Здравствуйте, господин Тумидус.

Кивнув Юлию, старуха повернулась к Гаю. Решив, что повторять приветствие слово в слово будет глупо, она внесла коррективы:

— Здравствуйте, легат.

— Я не легат, — поправил Гай. Чувствовалось, что он давно привык к этому комментарию. Сжился, сроднился, стал безразличен, да вот снова засаднило, дернуло острой болью. — Я лишен чинов, званий и расового статуса. Если хотите, зовите меня полковником. Садитесь, вот мой табурет.

Старуха осталась стоять.

— Поздно мне переучиваться, — возразила она неприятным, брюзгливым тоном. — И незачем. Полагаю, очень скоро вы забудете этого вашего дрянного «полковника». Забудете, как дурной сон.

— Большая шишка? — спросил Гай.

— Что?

— Большая шишка, говорю? В имперской безопасности?

И полковник для ясности ткнул в старуху пальцем.

Старуха улыбнулась. Улыбка ее была такой же неприятной, как и тон. Стройная, как девочка, маленького роста, в брючном костюме, с потешными седыми буклями, старуха походила на персонаж второго плана в семейном шоу. Похоже, она никогда не прибегала к омолаживающим процедурам. А может, прибегала, но была слишком стара, чтобы это дало видимые результаты. За ее спиной топтался лысый, всем своим видом показывая, что полковник, или легат, или как вас там, ходит по лезвию ножа. Юлия вид лысого забавлял. Впервые в жизни, наблюдая прежнего, с мальчишеских лет знакомого Гая — надменность, скорая на резкое слово — Юлий испытывал нескрываемое удовольствие.

— Шишка, — повторила старуха. — Вы наблюдательны. Но я бы перефразировала вашу мысль. Скажем так: имперская безопасность — это я.

Странное дело: Юлий поверил ей. Еще более странное дело: кажется, Гай тоже поверил. Полковник исчез. Легат еще не сформировался полностью, еще был только на подходе, но поза Гая Октавиана Тумидуса была родной матерью стойке «смирно».