Волк

Катя поймала благодарный взгляд девушки и ее утвердительный кивок. Катя поправила на плече сумку и уже собиралась уходить вслед за Ольгой, как ее остановил странный возглас Брока:

— Да, неужто дождались… Ну, наконец-то, теперь жизнь точно наладится. Глядите-ка, «Алые паруса» приплыли! Вот удача, так удача!

Девушка замерла на пороге, обернулась, и окинула удивленным взглядом семейную пару:

— Вы про кого сейчас говорите? Какие паруса?

— Катя, вы не думайте ничего плохого. Это вроде поговорки… Вы же сами знаете… Муж про сумку вашу сказал, кораблик уж очень красивый… с алыми парусами.

Маша решительно отдала ребенка Броку и подошла к Кате с явным намерением ее проводить. Девушка даже накинула курточку, обулась и вышла с Катей на крыльцо дома.

— Катюша, вы не смотрите, что Игнат такой… суровый, он что-то не в духе сегодня, а обычно он хороший, добрый. Я его очень люблю, просто у нас период сейчас напряженный… наверное. Приходите позже, я так вам рада буду. Ой, мы же теперь на ты, правда? Катя, приходи вечером, еще Лиза будет со своим мужем. Они отличные ребята. Все наладится, я понимаю, вам многое может показаться странным с непривычки, но… мне бы не хотелось, чтобы вы вдруг решили уехать от нас, вот так сразу, после первого знакомства. Оставайтесь, Катя, может, вам здесь еще понравится.

Катя заглянула в печальные усталые Машины глаза и удивилась просящей интонации ее голоса, тому, как женщина неловко переходила на «ты», а затем снова начинала «выкать».

— «Вот же, бедная девчонка, видимо, муж ее здорово притесняет. Конечно, я ее здесь одну не брошу».

За неполный год работы в социальном центре помощи малообеспеченным гражданам и неблагополучным семьям Катя успела насмотреться всякого. Но одно поняла сразу же — это ее работа, ее призвание — помогать женщинам в сложных жизненных ситуациях. Особенно женщинам с детьми и, кажется, Маша была одна из тех женщин, которым требовалась активная Катина помощь.

— Я здесь планирую все лето прожить, не переживайте, я не уеду, а насчет семейных разборок… я не из робких, сама недавно на развод подала.

— Ах, неужели? Катя, как это грустно!

— Все грустное осталось позади, я же неисправимый оптимист.

— Что плакать ночи напролет,
Уж все менялось не однажды,
И завтра там родник забьет,
Где нынче гибнешь ты от жажды.

— Замечательные стихи! — восхитилась Маша, — надо бы мне запомнить, прямо как молитва в грустные моменты.

— Это Лариса Миллер. У нее множество прекрасных стихотворений.

— Я даже не слышала о такой поэтессе… Вы, Катя наверно много читаете, да? Я тоже читала раньше, но, в основном прозу, хотя и стихи тоже очень люблю. А Лиза на гитаре играет, Ваня пел раньше, у него голос чудесный.

Маша смущенно улыбнулась, опустила карие глаза, словно вспомнив что-то не очень хорошее.

— Не может он мне этого Волчонка забыть, словно подозревает в чем-то. А я и сама не пойму, виновата или нет… Ах, Катя, вам бы с Иваном познакомиться, такой славный парень. Он раньше часто у нас бывал, а теперь вторую неделю носа не кажет. Вот Игнат и думает всякую ерунду. А Иван для меня как брат, ну, или как сын теперь… молочный.

Последнее слово Маша произнесла совсем тихо, будто про себя, но Катя все же расслышала, хотя и не подала виду, что удивилась такой странной формулировке родства.

Ольга проводила девушку в комнату большого коттеджа, где проживала сама с первого дня появления в «Северном».

— Это хорошо, что Вера с Николаем помирились, на минеральные воды вместе едут. Меня вот тоже замуж зовут усердно, да я соглашаться не спешу. Зачем народ потешать под старость, какая с меня невеста, за шестьдесят уже…

— Выглядите вы отлично! А если человек хороший, что ж не пожениться? Вы, наверно, давно знакомы с ним?

— Да, это начальник мой, директор базы — полковник Коротков. Алексей Викторович. Увидишь его завтра сама, он приедет к обеду. Человек, конечно, хороший… только зачем ему эта официальная регистрация, не пойму? Итак, уже, можно сказать, живем вместе, чего греха таить. Здесь, на природе как-то все быстрее и проще получается, сходятся люди легче, душу друг другу открывают. Ну, и тело тоже… — Ольга лукаво усмехнулась.

— Вот Маша с Игнатом, я и опомниться не успела, как они стали вместе жить. А ведь у Брока характер не сахарный… Алексей долго с ним поладить не мог, только Маша и помогла. Владимир с Лизаветой опять же… глазом моргнуть не успела, а у Лизоньки уже животик нарисовался, ну, ей-то давно уж пора, чай, не молоденькая. Может, и тебе здесь пара найдется… — загадочно проговорила Ольга, глядя куда-то в голубые небеса.