Волк 6: Лихие 90-е

Бандиты нашли не самое удачное время для наезда, ведь именно в этой смене было больше всего военных, включая тех богатовских, которых после смерти Майора мы переманили к себе.

Но последний богатовский, остававшийся в группировке до самого конца, ждал меня в машине и сразу вышел навстречу. Мы пересеклись посреди неосвящённой дороги, всё равно по ней никто не ехал.

Рыночные остались у своих тачек, продолжая курить, наши стояли у машин и у окон. У них есть калаш, но он мало поможет, если наши начнут стрелять. Парни из охраны уже заняли позиции, если придётся стрелять.

Но вряд ли придётся, нас больше, они это видят. Но не отступают.

— Мишаня, — недовольно проговорил Женя, разглядывая подошедшего к нам парня. — Тебе-то тут чё надо?

— Коваль, какая тебя разница? — с ещё большим недовольством сказал Миша Дунаев. — Я вообще с вами никак не пересекался. Но вы человека держите у себя, стукача ментовского. Людей он сдал, это не по по…

— А ты с каких это пор по понятиям стал жить? — спросил я. — Ты не сидел, а у Эдика ты боевик, у него своих блатных много. И никого из твоих он точно не сдавал. Да и он вообще никого не сдавал, тут что-то нечистое.

— Не в этом дело, Волк, — он потёр лоб под шапкой. — Студент должен сдохнуть. Не усложняй. Его видели местные, я знаю, что он там, у вас в общаге.

— Это из-за брата? — я заметил, как Мишаня чуть вздрогнул. — Ну так убил-то его другой человек. Я слышал об этом.

— А какая разница, кто именно? — Миша стоял держа руки в рукавах дублёнки. Жене это не нравилось. — Там много кто был замешан, но осталось только трое. И ты мне не помешаешь. Выдай его, мы уедем.

— Так не пойдёт, — сказал я. — Уезжай, это наша территория, под нашей охраной. И людей у нас больше. Начнётся бой, поляжете сами.

— Смотри сам, Волк, — он покачал головой и высвободил правую руку. — Я на всё пойду.

Вот же дрянь, у него граната. Я остался на месте, Женя дёрнулся было, чтобы достать пистолет, но не полез, чтобы не провоцировать.

— Убери, — грубо произнёс он.

А меня он грубо взял за плечо и притянул к себе.

— Скажу ложись, сразу на землю, — едва слышно шепнул он мне на ухо.

— Не придётся.

— Неважно, сколько вас, — сказал Миша, сжимая гранату в правой руке без перчатки. Колечко он держал в левой. — Вопрос я решу сегодня. Выдавайте его. И быстрее! Дубак на улице, пальцы коченеют. Так и выпущу, непроизвольно.

— Миша, если не уберёшь… — начал Женя. — Я тебе это штуку…

Я тронул его за плечо, чтобы помолчал и шагнул вперёд. Миша поднял правую руку. Пальцы почти белые, лицо с заметным даже в темноте ожогом решительное. Он не боялся смерти.

Но он не взорвёт её. У него осталось одно дело, и так просто умирать раньше времени он не захочет. Лишь бы то, о чём я думаю, было правдой, потому что я здорово рисковал. Но придётся говорить, ведь уступишь сейчас даже под такой угрозой, то раздавят потом.

Он не взорвёт. Только не сегодня.

— Ты не взорвёшь, — тихо, но уверенно произнёс я. — Не сможешь. Потому что сдохнем все, и ты первый.

— И чё? — он хмыкнул. — Я столько раз почти умирал. В какой-то момент это не страшно.

— Я тоже. А если сдохнешь сейчас, — я посмотрел ему в глаза. — То те, кто действительно решил убить твоего брата, останутся живы. И ты сам это понимаешь. И сам знаешь, кто точно его сдал. С умыслом, чтобы убили.

— Душман его отдал, — шепнул он, не отрывая от меня взгляда. Даже в темноте видно, как его передёрнуло от злости. — А Череп как узнал, приказал замучать Паху и убить. А меня закопать рядом с ним велел, но не вышло.

— Так чего ты размениваешься тогда? — спросил я громче. — Займись теми, кто умышленно это сделал. Умереть тут хочешь из-за этого? Нет, не хочешь, я же вижу. Не будешь ты взрывать, не сегодня. Так что пугать не надо.

— И не собирался взрывать, — Мишаня осторожно вставил колечко назад и убрал гранату в карман. — Просто думал, что про тебя слишком много чего говорят впустую, что ты съедешь. А ты не съехал. Молоток, Волк, не зря тебя пацаны ценят.

— И не съедет, — громко добавил Женя. — Я твоего брата помню, и хреново, что так с ним вышло. Но ты вали. Увижу здесь ещё раз, грохну, отвечаю. В последний раз предупредил.

Миша помотал головой и медленно, пятясь спиной, отступил к машине. Вскоре они уехали, а мы смотрели им вслед.

— Он издалека заходит, — сказал я. — Лучше бы с Душманом пересёкся, но его он напоследок оставил. Или Череп будет последним. До кого сложнее добраться, ещё вопрос.

— Так придумай, как их свести между собой, — Женя хмыкнул. — Ты же голова. Пусть друг с другом лучше воюют.

— Посмотрим. Давай дальше. Нам Славку вытащили, теперь надо нам самим поработать.

— Угу, — Женя посмотрел на пустую и тёмную дорогу. — Вот его с братом я тогда не звал, не сработались бы они с нами. Хотя слышал, что с его братом сделали. Вот и злится. Но ты же этот наезд так не оставишь?

— Он под Эдиком ходит, так что будем говорить с ним. Если, конечно, они не решили, что мы уже отработанный материал. Если думают так, то ошибаются.