Волк 6: Лихие 90-е (СИ)

— Людей вышвырнули с работы, а начальника филиала заставили расплачиваться за расходы. А он расплатился, даже знаю, что свои деньги добавил, но вернул всё. За ружья, форму и сигналку я заплатил, и деньги вам ушли в счёт расходов. Людей нанял я, а то бы остались без работы. Так что ты, Серб, не прав, и я тебе это объяснил. Вот только вопрос, — я посмотрел на него внимательно. — Тебя в курс дела не поставили или ты знаешь, но просто решил на меня наехать?

— Не, ты борзеешь, — Граф расстегнул куртку. — Раз не хочешь по-хорошему…

— Если достанешь пушку или нож, — тихо сказал я. — То нажму вот на эту кнопку, — я показал на так и не собранный компьютер, стоящий на столе. — Тогда в кабинет войдёт Дима… видели того парня со шрамами?

Конечно, Диму я звать не буду, его я в конфликты втягивать не хочу, хватит и Женьки. Просто Дима временами жуткий, а они его заметили и помнят.

— Он в плену у боевиков сидел, но выбрался, а там ножом научился владеть. Да и не он один такой у меня. В конторе работает несколько десятков ветеранов боевых действий. Некоторые совсем уже рядом. Так что угрожать ты мне не будешь.

За окном на улице проехала машина. Не знаю чья, для наших ещё рано, но они уже рядом. Граф ничего не доставал, только косился в окно, но помощи им не шло.

— Суть в другом, — произнёс я. — Вы не крышевать меня приехали, не разбираться с тем филиалом, который сами и закрыли. Вы хотите через меня на комбинат наехать, пока он открывается, чтобы успеть раньше других. И не вы первые. В курсе про Захара?

Граф остался неподвижным, а Серб кивнул, задумавшись о чём-то своём.

— А уж про своего земляка Черномора вы точно знаете. Из-за этого же вы приехали? Так вот, комбинат никто не заполучит. Думаете, почему никто из местной братвы туда не лезет? А потому что не потянут.

— А кто Черномора грохнул? — Граф внимательно смотрел на меня.

— Ты бы слышал, что он перед этим говорил и что обещал. У него после этого сразу врагов в городе прибавилось. Тех, кто перед ним стелился, завалили за компанию. Да и тех, кто за него впрягается, тоже здесь не любят, — я наклонился к нему. — Думаешь, почему Душман вас сюда привёз, а сам свалил? А чтобы он при случае сказал, что не при делах и ничего не знает. Он уже видел, что бывало с теми, кто хотел комбинат отжать.

Я откинулся назад, разглядывая обоих братков. Это интересное зрелище, когда люди, которые так нагло прут по жизни, решая всё силой, встречают отпор.

Но они шестёрки, их отправил кто-то другой, посмотреть, что будет. Могут даже проверить, убьют или нет. Поэтому и направили их с таким глупым наездом, значит, надо готовиться к кому-то серьёзному.

Так что нужно поговорить об этом с Ремезовым, не зря он меня предупреждал. Наверняка там кто-то влиятельный, уровня Захара, который тоже обратил внимание на комбинат.

А ведь Черномор даже после смерти умудрился нам подгадить. Ведь его друзья наверняка выясняют, что он делал перед тем, как схлопотал пулю, и теперь в курсе про нас.

— Я не угрожаю, — сказал я. — Но говорю ещё раз, что этот кусок вам не по зубам. В городе и так неспокойно, а вы тут много у кого как бельмо на глазу. Возвращайтесь к своему пахану. Кто он?

— Кирьян, — буркнул простоватый Граф, а Серб чуть не прожёг товарища взглядом.

* * *

Пока Волков общался с теми двумя у себя в кабинете, один браток вошёл в контору, якобы погреться. На деле он может спровоцировать конфликт, Женя это понимал. Но стоять и смотреть, как кто-то офигевает, он не хотел.

— А у вас тут ничё, — бритоголовый тип в дублёнке огляделся на стенды, завешанные информацией. — А вы чё тут, работаете типа? Типа мусора? Ха, какие листики-х***стики. А из каких пукалок вы стреляете? О, дай позырить пушку.

Он увидел пистолет в кобуре у Жени и протянул руку, чтобы забрать.

— Я тебе руку сломаю, если полезешь, — пообещал Женя злым голосом. — Чё надо?

— А ты чё такой борзый? — бандит сразу набычился. — Попутал чё-то? Да я тя…

— Какой ножик, — послышалось позади бандита. — Америкосовский?

Раздался громкий щелчок. Дима вытащил у него из заднего кармана торчащий там нож с латунной рукояткой и деревянными щёчками на ней, раскрыл и очень внимательно присмотрелся к нему, держа остриё рядом со своими шрамами и мутным правым глазом, будто мог им видеть.

Браток умолк, ему это не понравилось, но он молчал.

— Мне больше кинжалы нравятся, — вкрадчивым голосом продолжил Дима, глядя на исцарапанное от точильного камня лезвие. — Знал я одного типа, звали его Дада Залмаев, полевой командир армии Ичкерии. Он всё хвастался своим фамильным кинжалом, которым его прапрадед резал наших ещё при Шамиле. Им он резал вот это, каждый день, — парень показал пальцем на своё покрытое шрамами лицо. — А потом я его забрал и…

— Да чё те надо? — спросил браток, невольно отходя подальше, пока не упёрся спиной в Женю, который его отпихнул.

— Мне? — Дима дёрнул губами. — Ничего. Ножик говорю у тебя прикольный. Держи. Сигарету ещё дай.

Он сложил нож и с силой сунул его назад. Браток убрал его в карман, отдал пачку ЛМ, огляделся и вышел, больше ничего и не сказав.