Волк 9: Лихие 90-е (СИ)

— Так вы же сибиряки, только приехали, конечно же, с самого утра на ногах. К нашим широтам вы ещё не привыкли. А время идёт.

Мы его впустили. Седой усатый мужичок вошёл внутрь и потряс коричневым кожаным портфелем, увесистым, судя по виду.

— Вы вообще, похоже, не спали? — спросил Женя.

— Ну почему, подремал, мне много и не надо, — Павел Андреевич достал из портфеля гербованную бумагу. — Вот разрешение, как обещал. Но осторожнее с этим, ваш начальник-то понимает, что это спасёт только от ношения, если поймают, но не от применения. Но дела такие, раз уж наехали, надо отбиваться всем, что есть.

— А мне вот интересно, — Лёня присматривался к нему очень внимательно. — Вот Вишневские — почти олигархи, куча охраны, бронированные машины, несколько промышленных предприятий, много знакомств. Чего они сразу съезжают от простой братвы?

— Ну, вопрос, конечно, интересный, но они оба выросли в крупном городе, в интеллигентной семье директора завода, ходили в музыкальную школу, а потом выучились в МГУ. Даже в армии не служили. Не привыкли к такому, всегда кто-то другой за них говорил.

— А откуда у них деньги? — спросил я. — Никогда не спрашивал, но мысли были. Приватизация?

— Ну а что ещё? Она, конечно. В нужный момент подсуетились, сработали, получили долю в том крупном заводе на Урале и стали им управлять. Правда, в прошлом году они его продали под нажимом, — Павел Андреич посмотрел на меня. — А вас не позвали для того разговора, хотя мы и предлагали это.

— Я уралмашевцев и центровых не знаю никого.

— Ну, если знаете кого-то одного из таких людей, знаете всех. Да и вас уже знают всё больше и больше.

Он уселся за столик у двери, сдвинул подальше вазу с цветами и телефон, и начал раскладывать бумаги.

— Вот всё, что у нас есть на Кравцова. Человек опасный и умный, думать умеет, хотя и молодой. Действует жёстко, но всё же понимает, что таких валят при первом удобном случае, поэтому в последнее время приостыл. Так что налётов с калашами, как в первое время, он больше не делает. В их банде за всё, якобы, отвечает Тренер, его старый знакомый.

— Прочитаю, — я взял увесистую пачку с цветным фото Кравцова. Здесь он ещё моложе, чем при нашей вчерашней встрече. — И что, как он отжимал бизнес?

— Обычная схема. Приходил к владельцу, требовал продать долю, если отказывались, доходило до угроз и не только. Само собой, приходил не один, и только к тем, кого мог вывезти… можно огурчик? — Павел Андреевич заметил банку. — Без ума от солёных. Ваши, сибирские?

— Берите. И у всех выкупал долю?

— Сначала наезжал, — он подцепил огурец вилкой, съел и закрыл глаза от удовольствия. — Ммм… хорошо. Так, сначала наезжал, как было принято раньше, а потом освоил схему с выкупом доли. Тут уже к нему подкопаться сложнее, ведь он же платит, а не вымогает, хотя суммы, конечно, копейки. А кто упирается… было несколько похищений, и потом владельцы соглашались на всё. После этого они или уезжали, или исчезали.

— И никто не давал ему отпор?

— Он обычно лез на небольшие фирмы, у кого не было серьёзного прикрытия. Выбирал что-нибудь на окраине нашей необъятной страны с представительством здесь. Это в последнее время он обнаглел, начал наезжать уже на серьёзные заводы, а сейчас так вообще полез на нас.

— Что происходит с фирмами, которые он отжимает? — спросил я, взяв ещё кусок хлеба с салом.

— Выкупает на подставных лиц, потом проводит разные схемы с юрлицом, достаточно грамотные, стоит сказать. Выжимает досуха, потом сливает кому-нибудь по дешёвке через всякие однодневки, если что-нибудь оставалось. Но иногда оставалось, некоторые фирмы даже работают.

— И кому сливает? — спросил Лёня, внимательно слушающий разговор. — Разным покупателям или кому-нибудь одному?

— Хм, — Павел Андреевич задумался. — Хороший вопрос. Узнаю, вернусь с ответом.

— И вашу крышу он так же перекупил?

— Возможно, — Павел Андреевич пожал плечами и захрустел новым огурцом. — Мог им пообещать много денег. Но они нам пока не ответили. И вряд ли ответят. Но раньше ему не всех удавалось купить, тогда лилась кровь. Иногда кто-то исчезал, а у Кравцова росла репутация, как человека, с которым лучше не спорить. Но если бы не ваша репутация, Максим, он бы вчера говорил жёстче, а тут не знает, чего ждать.

— И я всё равно не понимаю, — я отложил бумаги. — Простой бандит отжимает предприятия простым наездом. Сейчас 98-й год, а не 93-й, чтобы такие братки жили долго. Неужели ещё остались непуганые барыги без серьёзной крыши? И неужели никто не пытался его за это завалить? Или завести дело в РУОП? И что, Налоговая полиция не интересовалась его фирмами?

— Пытались, конечно, решить вопрос, и так, и так, и эдак, но… — он нахмурился.

— Кто-то его прикрывает, — догадался я.

— Знали бы кто, было бы проще, но это очень вероятно. Есть непроверенная информация, что его дядя — тот самый генерал Кравцов из департамента экономической контрразведки ФСБ, если вы про него слышали. Он сейчас сидит в Москве на Лубянке в очень большом кабинете, и, возможно, имеет долю с дел племянника. Удобно, самому-то для этого ничего не нужно делать.