Волк Элизабет

И Кэсси. Элизабет почувствовала, как ее сердце остановилось. Ее дочь все знала. Знала и ничего не рассказала Элизабет. Она должна была знать. Малышка присутствовала при убийстве Дейна и слышала, как ее отец договаривался о цене, продавая ее Грейнджу. Значит Кэсси в курсе своего происхождения.

Последние кусочки головоломки встали на свои места. Как Кэсси узнавала все это время, что в квартирах, в которых они жили, кто-то был. Когда малышка вдыхала, то останавливалась, и ее тело напрягалось от страха.

«Они здесь, мамочка. Фея говорит, что они здесь», — а ведь фея появилась сразу после ночи, когда был убит Дейн.

Фея всегда предупреждала ее о приближающейся опасности. Инстинкт. Животное чутье — именно так это называли в репортажах, посвященных кошачьим породам. Оно начинает формироваться в юности и окончательно крепнет к совершеннолетию. Фея предупреждала о приближении врагов. Инстинкт. Кэсси чувствовала их запах так же, как и Дэш обонял аромат, как доказательство ее происхождения. Фея всегда знала то, что на самом деле просто помогало Кэсси тренировать свое восприятие и усиленные чувства.

Элизабет толкнула Дэша в грудь, и вытерла слезы с лица в попытке восстановить самообладание. Он не позволит ей уйти. Дэш удержал ее, понимая, что Элизабет пыталась сбежать, спрятаться не только от Грейнджа и правды, но и от него.

Он заявил на нее права. И ранее уже сообщил Элизабет об этом факте. Он не позволит ей уйти. Она вспомнила репортаж о Кэллане Лайонсе. Насколько он яростно защищал свою жену, Меринас. Насколько был решительно настроен, обезопасить ее любой ценой. Когда он говорил о ней, его глаза пылали, и Элизабет видела мужчину способного на убийство, лишь бы спасти свою женщину. А Дэш уже это сделал. Он убил, чтобы защитить ее и Кэсси. Только сколько ему еще предстоит совершить убийств? Мысль о том, что опасность теперь преследует не только ее ребенка, но и Дэша, уничтожала Элизабет.

ГЛАВА 13

— Отпусти меня, — Элизабет вновь толкнула его в грудь, когда Майк и Серена прошли в соседнюю комнату. — Мне нужно проверить Кэсси. Пожалуйста, Дэш. Я только на нее взгляну.

Дэш медленно отступил, и она снова попыталась вытереть слезы, которые все еще катились по ее щекам. Элизабет не могла в таком состоянии зайти в комнату. Ведь Кэсси сразу проснется. Малышка всегда чувствовала, когда ее мать была расстроена и плакала…

«Господи, хоть бы она спала», — Элизабет бросилась в комнату, ощущая на интуитивном уровне, что Кэсси все же проснулась.

Так и оказалось. Девочка сидела на постели с мокрым от слез личиком, а в руках сжимала плюшевого медведя, которого Дэш купил ей в кафе. Она медленно раскачивалась, а ее хрупкие плечики тряслись от рыданий. Тихие душераздирающие всхлипы, разбивали Элизабет сердце. Что именно удалось услышать ее дочери?

— Кэсси? — Элизабет ощутила, как ее тело пронзило еще большей дрожью, когда малышка подняла голову, на ее личике отразился стыд и страх.

— Я не плохая, мамочка, — отчаянно прошептала она. — Клянусь, мамочка. Клянусь, я — не животное. Я не оно.

— О Боже, — от потрясения у Элизабет закружилась голова. Она увидела правду в глазах испуганно свернувшейся на кровати дочери.

Элизабет ринулась к ней и, подхватив на руки, ощутила, как малышка в ответ обняла ее своим тонкими ручками, а ее тело вновь стали сотрясать рыдания.

У Элизабет перехватило дыхание. И она, сопротивляясь грозившему ее поглотить головокружению, стала укачивать девочку. Пока Элизабет боролась с постепенно охватывающей разум истерикой, то услышала перепуганный голос Кэсси.

— Прости меня, — воскликнула малышка у груди матери. — Мамочка, пожалуйста. Прости.

— Кэсси, — Элизабет сморгнула подступившие слезы, и, немного отстранившись от дочери, пристально всмотрелась в маленькое личико, видя на нем боль и осознание жестокости мира. — За что ты извиняешься, малышка? Ты же не сделала ничего плохого, Кэсси.

— Он говорил, что ты больше не будешь меня любить, — Кэсси дрожала настолько сильно, что у нее стучали зубы. — Говорил, что я животное. Говорил, что меня нужно запереть. Что ты не захочешь видеть рядом с собой зверушку. Ведь тебе не нравятся щенки. И даже кошки. Он говорил, что ты больше меня не захочешь.

Кэсси еще сильнее вцепились руками в ее шею. Элизабет уставилась на дочь, и ее накрыл настолько подавляющий шок, что она испугалась за собственный рассудок. Кэсси вскрикивала и плакала, впав в такую истерику, что Элизабет вновь ощутила приближение своего нервного срыва.

— Достаточно, — Элизабет решительно затрясла головой. — Кэссиди Пейдж Колдер. Прекрати немедленно.

Она воспользовалась той интонацией в голосе, которую Кэсси называла — «нет шоколаду». Это твердое порицание гарантированно привлекало внимание дочери.

Глаза Кэсси округлились, но, несмотря на то, что слезы все еще текли, рыдания и крики стихли. Теперь Элизабет не боялась окунуться в собственную истерику.