Волк - это призвание (СИ)

— Я понимаю твои опасения и хочу поприсутствовать на твоей тренировке с Люпином. К тому же прости за мое любопытство, но мне бы очень хотелось посмотреть на Тайную комнату и библиотеку Слизерина.

— Разумеется, профессор Дамблдор. Я был бы этому рад. А мы будем с Вами заниматься в следующем году?

— Да, Трансфигурацией и высшим светлым чарам учить тебя буду я. А профессор Снейп будет заниматься с тобой Темными Искусствами.

— Хорошо, я рад этому. Мне нравились Ваши уроки, профессор.

— Я знаю, Гарри. Как и мне. Как отношения с другими студентами?

— Пока у нас период холодной войны, но, по крайней мере, они больше не пытаются напасть на меня.

— Не думаю, что это было бы для тебя проблемой. Профессор Снейп сказал, что ты очень хороший дуэлянт и тебя невозможно достать заклинаниями.

— Он преувеличивает мои умения. Боюсь, что он просто жалеет меня и не использует по-настоящему опасные заклинания.

— Ну Аваду он просто не будет использовать против тебя, но он не жалеет тебя, мы же говорим о профессоре Снейпе, Гарри.

— Точно, профессор. Ну, тогда я рад, что он так высоко оценил мои успехи.

— Я тоже рад твоим успехам.

— Хорошо, профессор, я могу идти?

— Конечно, Гарри. Мистер Люпин прибудет в Хогвартс завтра и пробудет здесь месяц для твоих тренировок. Ты готов к следующему туру?

— Да. Я давно все отгадал и попросил профессора Снейпа жабросли.

— Хорошее решение, Гарри. Думаю тебе пора.

— До свидания, Директор.

Я посмотрел на Фоукса напоследок и вышел из кабинета. Следующим уроком была Травология, и я решил подождать Гермиону у кабинета древних рун. Раздался гонг, означающий конец урока и из кабинета стали выходить студенты. В основном здесь были когтевранцы и только одна Гермиона с Гриффиндора. Она увидела меня и с улыбкой подошла ко мне.

— Ты прогулял?

— Нет, Директор вызвал на разговор и разрешил заменить чем-нибудь прорицания. Что посоветуешь?

Всю дорогу до теплиц я слушал краткий пересказ обо всех предметах, и я стал размышлять о том, какой из них мне может пригодиться в жизни. И тут я вспомнил зал, где мы тренируемся с профессором, который с пола до потолка был разрисован рунами, и принял решение.

— Думаю, тебе понравится. Это как новый язык. Ты учил в магловской школе какой-нибудь язык?

— Да. Французский, но я не очень хорошо его знаю.

— Я тоже его учила, но говорю на нем бегло.

— Я в тебе и не сомневался, Гермиона.

Я приобнял ее за плечи и мы продолжили свой путь на урок. По дороге нас догнал Рон и стал меня уговаривать не бросать прорицания, но я упомянул, что Дамблдор сам это предложил, и друг перестал меня убалтывать. На уроке было довольно скучно, мы обрезали веточки какого-то растения и переговаривались с Роном.

Вечером я писал эссе по зельеварению и думал о том, как все изменилось в моей жизни всего за год. Я был теперь по-настоящему счастлив, и наконец-то стал кем-то большим, чем просто Гарри. Я никогда не хотел быть известным, но быть кем-то особенным желал всегда, а теперь я больше, чем волшебник, я волшебное существо и это мне очень нравится.

Я вернул свое внимание к сочинению и продолжил описывать свойства трав для зелья сна-без-сновидений. Гермиона сидела рядом и писала свое, а Рон остался в гостиной и общался с близнецами о чем-то. Я вспомнил, что мои друзья что-то задумали и решил наконец-то выяснить, что именно. Я отложил свою работу и аккуратно отобрал у Гермионы перо и листы. Я навис над ней и стал покрывать ее лицо поцелуями постепенно прокладывая дорожку к шее. Гермиона стала дышать тяжелее и возбуждаться, что я почуял сразу. Я уронил ее на ковер и стал расстегивать ее форменную рубашку. Я решил довести ее до грани, но не дать перешагнуть ее, а в этот момент узнать их план. Дойдя до ее предела, я оторвался и удержал ее руки над головой, зависнув над ней и смотря в ее затуманенные глаза.

— Гермиона, ты расскажешь что вы задумали?

— Гарри, пожалуйста, не останавливайся.

Она не поняла вопроса и продолжала извиваться. Я улыбнулся и прикусил ее шею, спрятав зубы губами. Все же мой укус был ядовит.

— Гермиона, расскажи мне.

— Мы хотим подсыпать новые зелья близнецов всем студентам.

— И кто это сделает?

— Добби.

Я стал целовать ее шею, поглаживая внутреннюю сторону бедра, чтобы она не приходила в себя.

— А что сделает со всеми зелья близнецов?

— Вырастут рога или копыта, или другие части животных.

Я улыбнулся и позволил ей получить удовольствие. Гермиона лежала и тяжело дышала.

— Это было жестоко, Гарри.

— Не обижайся.

— Я и не обижаюсь. Потому что мне очень понравилось. Ты был таким властным! — она покраснела из-за своих откровений, и я опять зажал ее руки над головой.

— Так тебе это нравится?

Ночь прошла очень успешно, правда в основном хорошо было Гермионе, но и я получил свою дозу удовольствия.

Утром она убежала переодеваться в свою комнату, разбудив меня своими сборами. Я потянулся и обратился волком. Я лежал в постели и лениво махал хвостом, наблюдая за ее беготней в поисках своих вещей. Она посмотрела на меня и улыбнулась. Подойдя и потрепав меня за ухом, она ушла из комнаты. Я превратился обратно и отправился в душ.