Волк и Пеликан

— Ну, Гермиона, Рон, Джинни и я считаем, что при следующем прыжке мы, скорее всего, попадем домой. У нас уже было три путешествия, и мы подобрались близко к своему времени, поэтому высока вероятность того, что мы очутимся дома в конце лета.

Гарри замолчал на несколько секунд, а затем продолжил.

— Я позвал вас сюда, чтобы обсудить вопрос безопасности.

— Ты хочешь убедиться, что мы не расскажем, — догадался Пивз.

— Да. Мы наложили чары практически на всех, заставив их забыть наши особенности, пока мы не вернемся в девяностые. Проблема в том, что они не сработают на вас. Не то, чтобы я вам не доверял, но мы ведь знаем, какой катастрофой может обернуться, если хоть какая–то информация просочится. В особенности в этом времени. В наших прежних прыжках эта проблема не стояла так остро, поскольку годы и годы отделяли нас от тех событий, которые мы старались сохранить. В этот раз все по–другому. За пять коротких лет весь мир изменится, и нам нужно, чтобы события шли своим чередом. Я могу рассчитывать на вашу осторожность до тех пор, пока мы не заговорим с вами об этом?

— Конечно, Гарри. Ты же знаешь, что можешь положиться на меня, — заверила его Галатея.

— И на меня, — согласился Пивз.

— Я рад. Спасибо.

— Нет проблем, Гарри. Что ж, мне пора, нужно запланировать несколько шуток для малышей–первокурсников на сентябрь. Увидимся через пару месяцев.

— Пока, Пивз, — сказал Гарри призраку, уплывшему сквозь потолок. Наступила тишина, пока Гарри размышлял, как начать разговор со своей бывшей девушкой, который он планировал с прошлой ночи.

— Гм… Тея, можно кое о чем с тобой поговорить?

Галатея весело посмотрела на него и улыбнулась.

— О прошлом вечере?

— Да. Нам нужно поговорить о Джинни…

Галатея подплыла и положила холодную ладонь на руку Гарри. И хотя прикосновение не было реальным, и привидение Равенкло не могло действительно почувствовать плоть под пальцами, этот жест слегка успокоил Гарри.

— Гарри, я люблю тебя и всегда буду любить, но я знаю, что однажды ты должен продолжить свой путь по жизни. Осмелюсь сказать, что если бы я продолжила жить, то рано или поздно поступила бы также. Я ведь говорила тебе с 1943 года, что я не против. По правде говоря, я даже рада, что ты выбрал Джинни. Она чудесная девушка, и я вижу по ее глазам, что она тебя сильно любит. И я уверена на сто процентов, что ты о ней позаботишься. Будь счастлив, это все, что я хочу сказать.

— Огромное тебе спасибо, Тея, — произнес Гарри со слезами на глазах, — я не смог бы продолжить без твоего благословения. Я люблю и будут любить тебя. Ты — моя первая любовь и всегда будешь занимать особое место в моем сердце. Но ты права: я должен идти вперед. Не знаю, сколько я проживу, когда вернусь домой, но хочу получить как можно больше счастливых моментов.

— Я это понимаю, Гарри. Правда. Только пообещай мне кое–что.

— Что угодно.

— Пообещай, что ты всегда будешь моим другом, несмотря ни на что.

— Всю свою жизнь.

— Спасибо.

— Тея, можно вопрос?

— Конечно.

Гарри глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Он хотел задать этот вопрос последние два года, но не было подходящего момента.

— Каким был Гленедад? Ну, ты рассказала мне основное, что видела его на матчах по квиддичу, что он вырос и имел семью. Но мне нужно знать больше. Галатея, пожалуйста, расскажи мне о моем сыне. Я хочу знать.

Галатея довольно удивленно посмотрела на него в ответ на эту странную просьбу, но тут же пришла в себя.

— Я не могу рассказать тебе много. Только то, что я видела и слышала с поля для квиддича. Он рано попал в команду, был блистательным на метле, как и его отец. Я наблюдала за ним каждую игру и тренировку. За исключением седьмого курса. По какой–то причине он тогда бросил квиддич, я несколько лет не видела его с шестого курса, а потом он был уже совсем взрослый. Он, должно быть, все время был очень занят, ему пришлось обучаться дополнительной защите.

— Что?! Почему? — спросил Гарри, удивленный этими словами.

— Ну, насколько я могу судить, он участвовал в войне против Люцифины.

— Кого?

— Леди Люцифина, Темная ведьма, которая заняла место Лорда Слизерина в качестве злодея нашего времени. Она была ученицей и любовницей Салазара, намеревалась править волшебным миром вместе с ним, когда он, наконец, добьется этого. К счастью, ты вмешался в их планы и позволил Лорду Гриффиндору победить его. Если бы не ты, наиболее вероятно, что победили бы они. Когда Люцифина увидела, что стало со Слизерином, она взбесилась, особенно когда у нее появился от него ребенок–сквиб. Она могла хоть как–то принять Салазара, потому что он был волшебником и по–прежнему мог многое предложить, например, зельеваренье. У него было много знаний, необходимые ей для свершения того, что не мог он. Ребенка отдали в семью маглов, которые не могли иметь детей, чтобы хоть так продолжился род, а однажды в роду Слизерина мог бы родиться волшебник.

— Волдеморт, — прошептал Гарри.