Волк, игрушка, кукловод и марсианский новый год (СИ)

— Приличней, чем с вашим супругом, — может, и грубо, но осадил её я. Нормально вообще? Притащила малознакомое озабоченное недоразумение в дом и спокойно оставила с ним племянницу. А я будто бы аморальные вещи предлагаю. Странная логика у женщины.

— Где ей, по-вашему, жить — на стройке в палатке? Марси нужно закончить учёбу. Или вы планируете злоупотреблять зависимым положением девушки в личных целях? И опека для вас — способ получить удобную и послушную любовницу? Я племянницу не для этого растила, — с вызовом бросила Агата Львовна.

— Поверьте, у меня нет проблем найти с кем снимать напряжение, — хмыкнул я, смягчив постановку вопроса. — А насчёт жилья… Есть квартира в Марсотиж-граде. Марси там будет удобно. Я надеюсь, вы с ней этот вопрос обсудите.

И мне не придётся обращаться в Социальный комитет и ставить под сомнение вашу социальную сознательность.

Последнее пробурчал про себя, решив идти до конца и всё же надеясь, что благоразумие Агаты Львовны возобладает над желанием соответствовать образу идеального опекуна в ущерб интересам племянницы. Несвоевременно она её благополучием и моральным обликом озаботилась, ведь страшные вещи могли случиться с Марси.

Игрушка

Второй день маскарада оказался ничуть не менее напряжённым. Мы с Миртой думали, что уже все желающие костюмы приобрели — вчера ведь у нас в павильоне такое столпотворение было! Наивные. С самого утра, едва мы на работу спустились, нас взяли в оборот клиенты.

Кому-то потребовались дополнительные элементы, кто-то решил заменить часть наряда, а кто-то — вообще сдать старый костюм и взять новый, полностью сменив имидж.

Мы метались от клиентов к витрине, от витрины к вешалкам, от вешалок на склад, со склада к аппарату по изготовлению масок, а от него опять к клиентам. И если поначалу я ещё хоть что-то соображала и даже проявляла инициативу, то к концу дня мозг и тело действовали механически.

— Вам нужен полный комплект? Какой стиль предпочитаете? Историческое или жанровое направление вы выбрали? — автоматически оттарабанила, когда передо мной оказался строгий серый кардиган с чёрной юбкой до колен.

— Марси, — неожиданно услышала знакомый голос, — здравствуй, дорогая. Смотрю, тебя тут совсем замучили. Меня даже не узнаёшь.

— Ой, тётя! Здравствуй, — ахнула я, наконец поднимая глаза к её лицу, и растерялась: — Ты здесь как? У тебя же работа…

— Работа, работа, — проворчала тётушка, — а кроме работы семья, которая вразнос пошла. У тебя есть возможность сейчас поговорить?

Я посмотрела на Мирту, которая усталым взглядом пробежалась по паре стоящих у витрины клиентов и вяло взмахнула рукой. Типа иди уже.

Далеко мы не пошли, устроились на той самой скамейке, где вчера я сидела с Вольфом, и это воспоминание породило в душе целую бурю. На удивление приятную и волнующую.

— Чего это ты так улыбаешься? — с подозрением уставилась на моё лицо тётя. — Влюбилась?

— В кого? — ошалев, я задала самый дурацкий вопрос из множества возможных.

— В Вольфа, в кого же ещё, — вздохнула тётушка, доказывая, что она с ним уже знакома. Поговорил, значит. Не обманул.

— Я не знаю, — выдавила, отчаянно краснея.

— Ага-ага, — скептично покивала родственница. — Вижу. Расскажи хоть, как ухитрилась.

— Что тут рассказывать? — стушевалась я, судорожно сминая снятый с головы колпак — элемент наряда клоунессы. — Лечила его… Так уж получилось. Он на стройку меня пригласил, в благодарность. На празднике танцевали. Фейерверком любовались… Только Вольф меня не любит, — предупредила, коротко посмотрев на внимательно слушающую тётушку. — Он просто очень ответственный.

— Марси, Марси, — снисходительно посмотрели на меня голубые глаза, — какая же ты наивная! Мужчина редко принимает опеку над женщиной исключительно из-за социальной ответственности и порядочности.

— Принимает, — упрямо возразила я. — Взял же ваш друг семьи опеку над тобой и мамой. А потом устроил вашу дальнейшую судьбу. Маму выдал замуж за папу, как она просила, а ты от брака отказалась и гражданкой стала. Он же никаких личных целей не преследовал. Хоть и был твоим ровесником.

— По-разному бывает. — Тётя пожала плечами и по-доброму усмехнулась: — Но если подопечная привлекает опекуна как женщина, тогда со временем он завоевывает ее симпатии и женится... Ладно, не смущайся, чего уж, — успокаивающе проворчала и вздохнула: — Совсем взрослая ты стала… Я и не заметила, как выросла.

Она замолчала, рассеянно глядя то ли на гостиницу, то ли просто вдаль. Задумалась, видимо. Я ей не мешала, понимая, что от её настроя очень много зависит. И всё же нетерпеливо заёрзала, увидев вдали фигуру нашего куратора. Я ведь опять не на рабочем месте, хоть на это раз и недалеко.

— Ладно, — ожила, словно решилась, тётя.

Её рука скользнула по вильюту, активируя и раскрывая экран. Пальцы уверенно впечатали данные в какую-то форму, а через мгновение пиликнула оповещением техника и на моём запястье. Но мне даже смотреть в него не нужно было, чтобы понять — опекун у меня сменился.