Волк. Юность.

Я вот ещё что заметил: если рёсцы мне просто противны и ненавистны, то тушурцы как — то… В общем, до одного места. Есть они — нет их, всё-равно. Словно тени или призраки. Одно дело — старый Долма. Лекарь всё же решился уйти в Фиори со мной, и перебрался к нам в лагерь на постоянное житьё, так что малышка Шурика у меня ещё более частый гость в шатре. Гуль с гордостью носит белую накидку, по фиорийскому обычаю, означающему, что она замужняя женщина. Покруглела, посвежела, похорошела. А спят они с Долмой, или нет — их дело. Главное — замужем. Девчонки-новобранки стараются, Лейра ими довольна. Учатся жадно, особенно Льян. Но надо решать с ней вопрос. Одно дело — солдат военного образца: пять-шесть заученных до автоматизма приёмов, как в первом нашем сражении, выработанное чувство локтя, когда знаешь, что твоя основная задача, это удержать строй во что бы то ни стало. Другое дело — мясорубка. Меня то учили… По всякому. И диверсионно разведывательной деятельности, и партизанской, с одновременной егерской тактикой, и обычному бою, и такой вот свалке — один против всех. Идеальные учителя в последней — бывшие уголовники, которые сидят в тюрьме. В камере не развернёшься, места мало, и всякие размашистые удары и прыжки — дохлый номер. Да и с оружием там туго. Поэтому самый подлый способ и одновременно самый эффективный против толпы именно такой, когда в ход идёт всё — от спички, до кружки. Есть, правда, ещё более сильные методики, но массово они не применяются. Обычно в замкнутых военных группировках, всяческих сектах и прочих, не слишком афишируемых командах. Один из них — эрбо. Сокращённое от 'русский бой'. Минимум приёмов, как ни странно, но максимально эффективных и, одновременно, страшных по своей силе. Учат этому стилю, кстати, довольно жестоко и быстро. За полгода человек становится довольно сильным мастером, и равных ему в рукопашной схватке нет. У меня, кстати, в той, первой жизни, была высшая ступень. Но только бойца. Не мастера. Их у нас вообще наперечёт. На всю Русскую Империю может, человек десять-двенадцать наберётся. Но и того, что я изучил и отработал, хватало. Драться в обычном понятии этого слова, с молодецкими ударами, с кровью из носа и выбитыми зубами я не умею. Ну, в молодости не довелось, в пять лет я надел форму кадета. Когда осиротел после налёта саури. Деваться было некуда. Детские дома обычного типа мне сразу не понравились. Мне провели профессиональное сканирование, выяснилось, что я прирождённый солдат. Есть у нас такая вещь на Родине. Нет, служить то в армии может любой, мужчина, женщина — без разницы. Дело найдётся каждому. Но вот выше сержанта простому добровольцу — не подняться. Офицером может стать лишь тот, кто имеет для этого подходящие умственные и психосоматические наклонности. Выявляется это специальным оборудованием, обследование на котором человек проходит в своей жизни трижды — при рождении, по достижении пятилетнего возраста, перед школой. У нас она начинается с пяти лет. Ну и по окончании первого учебного заведения. После достижения шестнадцатилетнего возраста.

Эх, что — то я воспоминаниями увлёкся. В ущерб остальному. Словом, со Льян надо решать вопрос отдельно. На обычного солдата её выучат быстро. За месяц. Дальше — отработка физических кондиций и моторики. Но это ей не поможет. Надо что — то другое… Но мастеров уголовного боя в этом мире не найти. А больше здесь ничего не практикуется. Учить её самому? Можно. Но только, опять же, существует одно большое 'но'. Клятва. Те, кто владеет эрбо, дают некое обещание и клятву, что не раскроют эту методику никому из неграждан Империи, даже если им будет грозить смерть. И пусть я — бета, но русский офицер. И моё слово — крепче камня. Единственный вариант — дать девчонке подданство Русской Империи. Но это не в моей компетенции. А, значит, получается замкнутый круг. Обучить же её чему — то другому я просто не успеваю. Схлестнуться же с Рёко сейчас — значит погубить то, что я задумал, уничтожить прежнее раздробленное Фиори. Мне бы года три-четыре, чтобы успеть разобраться с Тайными Владыками и начать формировку армии, вооружённой огнестрельным оружием. Хотя бы самим примитивным! И тогда нам сам Нижайший не брат. Сотру в порошок любого!