Волк по имени Зайка

— Но я был бы счастлив познакомиться с вашими дочерями… Хотя если они красотой пошли в свою очаровательную мать — мне даже немного страшно. Ведь есть риск получить незаживающую рану — в сердце…

Лара довольно улыбнулась. Каренат тоже выглядел довольным. А я откровенно веселился про себя. Ага, как же…

Учить ухаживать за раненными?

Да любая лайри этому учится чуть ли не с пеленок — это одна из обязанностей хозяйки. Марго учили и она тоже дочерей учила, а то как же! Мало ли что, кто, как, а врачевание — это благородное искусство.

Еще пара минут раскланиваний и меня оставили в покое. Я посмотрел на зайку.

— Как тебе тут, малышка?

Зайчишка негодующе забарабанила лапками по стене. Кажется, ей тут не нравилось.

— А что ты думаешь о наших хозяевах?

Барабанная дробь повторилась, но уже в другом месте.

— Мне они тоже не нравятся.

Барабанная дробь прозвучала весьма грозно.

— Ты на редкость умная зверюшка. Но пожить пару дней мне здесь придется…

Зая.

Да придется, кто бы спорил. Пару дней тебе пролежать надо. А если ты не поймешь ничего про потайные ходы — сомневаться в твоем уме начну уже я.

Хорошо, что полнолуние прошло. Можно еще двадцать восемь дней жить спокойно. А вот потом… нет, от леса я отказаться не смогу, и от бега тоже. Но к тому времени что-то решится.

А местные хозяева мне и самой не понравились. Они похожи на червяков из-под шкурки оленя.[3] Мерзкие такие…

А вот как Колин разговаривал, мне понравилось. Интересно, этому специально учат? Это как бег по полянке туманников — и приходится выбирать, куда поставить ногу, лавировать между кочками, почти скользить по земле и взлетать в воздух — вот и разговор был таким же. Интересно, все люди так говорят?

Мне в любом случае надо этому поучиться.

Скрипнула дверь — и в помещении сразу стало тесно. Первым вошел невысокий человечек во всем желтом и голубом. Желтый кафтан, голубые штаны и сапоги, голубой платок на шее…

— Лойрио, меня зовут Фарас Кармин, я работаю лекарем в замке господина. И, с вашего разрешения, хотел бы осмотреть вашу рану.

— Разумеется.

Я недовольно повела ушами. Но вроде бы этот человечек не вредный? Чутье молчит, ему просто безразличен Колин, разве что как пациент. Ну и деньги любит, не без того.

А вот дальше…

В комнату, вслед за лекарем, впорхнули две девушки. Старшая — лет семнадцати, может, чуть постарше Колина, младшая лет пятнадцати, даже меньше.

И вот они мне не понравились. Не потому, что были копиями своей мамаши — те же уложенные локоны, роскошные платья и хищные злые глаза. А потому, что от них исходил охотничий азарт. Как у волков, которые загоняют оленя и даже повизгивают во время погони…

Старшая наклонилась над Колином и оскалилась. Простите — улыбнулась.

— Лойрио, разрешите представиться. Лайра Эмила. А это моя сестра, лайра Элиса.

Вторая присела в чем-то похожем на лягушку. Ну вот как они садятся, примерно так и….

Я в очередной раз пожалела, что не волчица. Ух, сейчас бы я их, сначала одну, а потом вторую… что за наглость?!

— Ох, какая ужасная рана…

— Кто только вас перевязывал?!

— Может ведь шрам остаться!

— Это так неэстетично…

Я, в раздражении, запрыгнула на кровать. Мне тоже надо было осмотреть рану — и от меня тут будет больше пользы, чем от всех этих куриц! Вот!

— Ой! Зайка!

— Какая лапочка!

— беленькая вся!

— Пушистенькая!

— Это ваша?!

Я злобно раздула мех. Нет, ну что за дуры!? Лекарь повязки снял, рану рассматривает, а они трещат сороками, мне разглядеть мешают…

— А можно?!

Не дождавшись ответа от Колина, меня схватили и принялись тискать мерзко надушенными руками. Я чихнула раз, второй, но добилась только умиленного:

— Ой, как она интересно носик морщит…

Самым неприятным было то, что и вырываться вроде как тоже нельзя. У меня крепкие задние лапы и с когтями, но если я пущу их в ход — раздеру непрочную человеческую шкурку до крови, и лекарь понадобится уже не Колину, а этим дурочкам. К тому же, Колину ни к чему проблемы с хозяевами, а мне вовсе не хочется раскрывать себя. А что я еще могу сделать, если мягко вырваться не удается, а грубо нельзя?

Идея была ослепительна и проста.

Видите ли, в комнате не было темных углов, а с утра прошло уже достаточно времени и жидкости во мне набралось достаточно. Хватило и на платье, к которому меня прижимали, и на его владелицу…

Девчонка (младшая) взвизгнула, отбросила меня в сторону и в шоке уставилась на свое платье.

Я удачно приземлилась на кровать рядом с Колином, который не сдержал смешка, и прислушалась к себе. Да, до вечера мне гулять не надо, все вылилось.

Лекарь кусал губы.

— Ваша скотина испортила мое платье!!!

Старшая сестра пнула младшую по ноге. Колин извинительно улыбнулся.

— Простите. Вы, наверное, слишком сильно ее сдавили. Она у меня не привыкла к нежностям.

Сказано было без намека на извинение. Достали и Колина эти две девицы. Но я не отвлекалась. Мы с лекарем осматривали рану.

А рана радовала.

Ни гнили, ни запаха, ни покраснения — лекарь был искренне удивлен.

— Лойрио, когда вас ранили?

— Вчера.

— Быть не может!

Девицы отвлеклись от причитаний над платьем и уставились на ошарашенного лекаря.