Волк. Рождение

Та послушно выполняет требование, я делаю глоток – ого! Слабенькое, почти сок, но вкусное! Аромат тонкий, приятный. Потому уминаю кусок, время от времени запивая его винцом. Не рано ли? Всего то четырнадцать годков биологического возраста. Да нет, наверное. В напитке градусов шесть, может семь от силы. Оно просто слегка бодрит. Голова же чистая, никакой замутнённости…

– Сьере Атти, а как вы смогли убить сразу двух хайтарутов? Да ещё один?

На меня смотрят любопытные глазёнки, этак, постреливая, и я, вспоминая Цезаря, отвечаю:

– Пришёл. Увидел, и убил.

– Но они же ужасно злые! И очень много людей пострадало от них! Ваш сиятельный отец…

Умолкает, сообразив, что ляпнула лишнее.

– Что? Он же погиб при Аквилисе!

– Погиб то погиб… Но поговаривают, что это случилось ещё до битвы, на охоте. Он будто бы ранил одного, а второй убил его копытом.

Копытом? Вполне реально. У зверюги на голени настоящий выкидной костяной клинок. Я еле выковырнул из дерева обломок лезвия. Вошёл сантиметров на пятнадцать! Из-за чего, собственно, хайтарут и провалился мне под арбалет… Тем не менее, сплетни надо пресекать, и я строго говорю:

– А не боишься, что я прикажу тебя раздеть, привязать к столбу во дворе и выпороть с солью?

Вроде бы стандартное наказание для прислуги в это время… Но девчонка нагло отвечает:

– Сьере Атти, вы меня и так уже раздевали, и не раз. Только без розог…

И улыбается… Понятно. Парнишка то из молодых, да ранний… Протягиваю руку, цепляю за пухлый подбородочек, от чего та сразу начинает улыбаться и на щечках образуются симпатичные ямочки и подаётся ко мне, наваливаясь ощутимой грудью мне на колени:

– Вы… Хотите, сьере Атти? Доса Аруанн сейчас занята на кухне, поэтому нам никто не помешает…

И всё с таким придыханием… Только вот запах изо рта у неё сразу отбивает всё желание, на миг появившееся. А ведь не врёт – реакция организма это подтверждает…Задумчиво смотрю на неё, потом тоже с придыханием отвечаю:

– А сейчас, моя милая…

Она просто расцветает, но тут же улыбка сменяется испугом, потому что я заканчиваю фразу совсем не тем, что девица желала услышать:

– … ты пойдёшь вниз, к досе Аруанн, и скажешь, что я велел тебя выпороть!

Последние слова я буквально выкрикиваю, и девчонка в страхе сжимается.

– Живо! Пошла вон!

Она всхлипывает, подхватывает уже пустой поднос, удаляется походкой идущей на смерть, давя на жалость. Зря. Может, прежний Атти бы и растаял, но я не видел её ни среди тех, кто работал прошлой ночью, ни среди тех, кто ходил за мясом. Следовательно, девочка просто пользовалась своей привилегией хозяйской подстилки и обнаглела до невозможности… Хлопает дверь, а я поднимаюсь и одеваю чистую одежду. Моя нижняя рубашка уже аккуратно подшита, прочее же чистое и пахнет рекой. До чего приятно ощутить прохладную ткань. В дверь скребутся, и я снова кричу:

– Что ещё непонятно?!

Но это не давешняя наглая служанка, а сама доса Аруанн.

– Ты действительно приказал высечь Ираю?

Киваю.

– Она обнаглела. Я не видел её ни ночью, ни днём. Значит, сознательно отлынивает от работы, прикрываясь моей симпатией.

Теперь и она кивает в ответ:

– Я пыталась призвать девчонку к порядку, но она пожаловалась тебе, и ты, сам, лично, велел мне не трогать её… Догадываюсь почему. Почему же ты теперь переменил своё отношение к ней?

Затягивая пояс и думая о том, что надо сделать застёжку, а не крутить эти узлы, задаю ей встречный вопрос:

– Мама, я же тебе говорил, что я забыл всё? Или почти всё?

И вдохновенно лгу:

– Высочайший забрал большую часть моей памяти, но взамен вложил в мою голову другие знания и умения. Не знаю, откуда и чьи, но… Прошу тебя не удивляться ничему. Ни сейчас, ни в будущем. И эта… Ирая… Она мне ничего, кроме отвращения не внушает. Уж извини. Так что если ей вправят мозги на место и вышибут наглость – буду этому только рад.

Доса Аруанн снова задумчиво смотрит на меня, но на этот раз без всякой тревоги. Просто прикидывает, что же мне мог запихнуть в мозги Бог? Я улыбаюсь про себя – много чего, мама. Скажем, полный пятнадцатилетний курс военной Академии Его Императорского Величества, плюс опыт боевых операций против Американского Доминиона и Синдиката Хань. Я и на транспортах то оказался потому, что врачи после последнего ранения прописали мне год спокойной жизни… Поэтому меня и перевели пока на 'Рощицу', командиром…И этот изученный курс, моя дорогая вновь обретённая матушка, предусматривает много чего интересного, в том числе и навыки Робинзона – как имея в наличии голову, две руки и две ноги выжить в любом из известных человечеству миров. Начиная от вечных льдов и заканчивая пустынями. Мало ли где, и в какой ситуации окажется десантник Его Величества… Поэтому, дорогая матушка, жизнь всех, кто живёт в баронстве Парду изменится очень и очень скоро…