Волк. Стая

Как я и думал, инженер создал действительно нарезную винтовку. Однозарядную, с бумажным патроном и свинцовой пулей типа Минье, врезающейся в четыре нареза ствола. Массивный затвор, точная подгонка всех деталей. В принципе улучшать-то и нечего. Но при изготовлении выходит слишком много брака, фактически сейчас заводы производят новое оружие поштучно, единичными экземплярами, доводя каждое изделие вручную при помощи напильников и надфилей. Мрак! И ничего не поделаешь – просто невозможно изготовить лучше на имеющихся станках. Хотя… Может, и возможно?

И вот уже половину дня я брожу по цеху, где полсотни токарей вытачивает узлы оружия. Что-то брезжит в уме, но никак не могу сообразить. И тут – словно удар молнии! Подхожу к стоящему в углу цеха большому баку с водой, зачёрпываю полную кружку и ставлю на один из станков. Мастер с удивлением смотрит на меня, но я делаю ему знак – продолжай работу. Вода в сосуде трясётся и выплёскивается. Значит, проблем две: либо неуравновешенность самого станка, либо тот закреплён недостаточно жёстко. Дожидаюсь, пока токарь закончит работу. Он вынимает новенькую блестящую деталь из патрона, но я останавливаю его:

– Запусти машину вхолостую.

Пожав в недоумении плечами, тот включает привод, перекидывая приводной ремень на вал. Патрон начинает вращаться.

– Быстрее.

Команда исполняется.

– Ещё.

Всё нормально.

– Ещё быстрей! Максимальная скорость!

Очертания патрона размазываются, но всё в пределах нормы. Наклоняюсь, снимаю щиток, установленный внизу, и у меня отвисает челюсть: массивные станины станка стоят просто на каменном полу! Они совершенно не закреплены! Твою ж…

Киваю мастеру, что тот может продолжать, и отхожу в сторону. Надо попробовать. Чуть ли не бегом устремляюсь к Дожу. Тот, как обычно, занят по горло кучей чертежей и посетителей, дерущих глотки друг на друга, но я рявкаю командным голосом:

– Молчать!

Гробовая тишина воцаряется в мгновение ока. Добавляю обычным голосом:

– Допуски…

Мгновенно бумаги летят в сторону, а дель Парда неверящим взглядом смотрит мне в лицо:

– Неужели?!

– Не до конца, но значительно.

Я доволен, потому что проблема решилась элементарно. Мы всей толпой спешим в цех, где я демонстрирую фокус с водой. Затем переходим к другому станку, третьему – везде одна и та же картина: если без нагрузки, то станок работает почти идеально. А стоит только поставить болванку, как сразу начинается…

Недолго думая Дож приказывает закрепить станки, и работа в цехе останавливается. Откуда ни возьмись появляются рабочие, начинается сверление станин, в камне пола бьют дыры, волокут цемент, песок, воду. Соображаю, что надо уходить, чтобы не мешать, но дель Парда меня не отпускает. Еле-еле вытаскиваю его наружу, объясняя, что раствору надо схватиться. А это – минимум сутки. Потом уже сажать анкерные болты, которые тут же приходится изобразить в его блокноте на ходу. Всё-таки Дож прирождённый механик! Идею схватывает на лету и отдаёт приказ кому-то из своих подчинённых, вместе с безжалостно выдранным из книжки листком. Потом спохватывается и велит мне отдыхать, чем я с удовольствием и занимаюсь весь вечер и всю ночь.

Надо сказать, что когда главный инженер давил на свои кнопочки, то, видимо, исключительно удачно, потому что я попал жить не в казарму, а в общежитие для прикомандированных. Причём на территории самого завода, где военных, кроме охраны, не было вовсе. Если не считать тех, кто приезжал за оружием и другими вещами, необходимыми на войне. Так что жил я фактически как гражданский. Приходил с утра, занимал место в выделенном мне кабинетике в здании конторы, затем решал поставленные передо мной задачи. Спустя месяц получил первое жалованье и обалдел – деньги, по этим временам, неслыханные: целых двенадцать двойных фиори. Увесистых золотых кругляшков, новеньких, только с монетного двора. Сумма невероятная для простого сержанта. Подумав, что произошла ошибка, пришёл к Дожу. Но тот мгновенно мне всё разъяснил. Первое: я служу в номерной части. А там жалованье куда выше стандартного для сержантского состава. На несколько чинов. Второе: я прикомандирован к заводу. Следовательно, работаю как наёмный рабочий, поэтому получаю зарплату. Третье: он лично очень доволен исполнением мной поставленных задач, поэтому счёл нужным поднять мне жалованье, как остро необходимому специалисту. Так что мне оставалось только кивнуть и выйти. Вот тебе и разница между зарплатой у старика Хольса и имперским вознаграждением. М-да. Так что я пришёл в гостиницу, завалился в номер, где переоделся, и спустился пообедать. После чего снова пришёл к себе и завалился спать…

– Пускай!