Волк в ночи

Максим Сергеевич со всей определенностью дал понять, что, если проштрафлюсь, то не видать мне больше хороших заказов. Значит, надо собраться. Надо отработать по полной. И все ненужные сейчас мысли и воспоминания о прошлой пьяной ночи, начавшейся в баре, продолжившейся диким сексом с малознакомым мужчиной и закончившейся чем-то совсем невероятным... Кто такой этот Данил? Откуда на улице взялся огромный, похожий на волка, зверь, такой дружелюбный ко мне, словно большой добродушный пес, ластящийся, подставляющий мощную голову под мои пальцы? Какая странная галлюцинация! Ну а финал этой сумасшедшей ночи, как ни странно, был закономерным. Потому что возвращение в реальность - это всегда больно. И моё ранение совершенно не удивительно. Хорошо, что царапина не помешает играть. И концертная блуза прекрасно закрывает тело, застегиваясь до самого горла.

Так. Все. Настроилась. Работать.

Боже! Забыла про таблетки! Какой кошмар, а вдруг беременна? Надо запомнить, после концерта сразу в аптеку.

Я стянула перчатку,  только подняла руку, чтоб постучать, когда дверь открылась совершенно бесшумно. Мужчина, средних лет, с жестким, надменным лицом, оглядел меня, потом посторонился, приглашая войти. Молча.

Неслышно выдохнула и переступила порог. Я смогу. Впервые такой заказ. В конце концов, ничего необычного. Просто выступление на приватной вечеринке.  Непонятно, зачем им арфистка, но мало ли. Вдруг без арфы гости не прочувствуют весь пафос? Хотя, судя по дому и шикарной парковки с пафосом здесь все отлично.

По пути, стараясь не глазеть на поражающую воображение роскошную обстановку дома, я задала только один, крайне волнующий вопрос об инструменте.

Мужчина снисходительно-прохладным тоном обронил, что инструмент мне понравится.

Он был прав. Арфа, стоящая посреди небольшого зала с купольной стеклянной крышей, была невероятна. Я пытаясь унять внезапно очень сильно застучавшее сердце, подошла ближе и легко тронула струны.  По помещению разлетелся, отражаясь от стен и потолка, невероятно нежный, томный, изысканный звук, словно инструмент вздохнул в предвкушении. Или это был мой вздох?

Я вытерла влажную ладонь о концертные брюки, унимая стук в груди. Это чистый восторг. За это я доплачивать должна, а не мне! Я огляделась по сторонам.

- А где же гости? – удивилась я.

-Хозяин любит наслаждаться музыкой в одиночестве. - Мужчина внимательно посмотрел мне в лицо. - Какие-то проблемы? Вам понятны ваши обязанности?

- Да, вполне.

- Тогда приступайте. Хозяин уже здесь.

Я нервно огляделась и в самом деле приметила в глубине зала неподвижно сидящую в кресле массивную фигуру.

Мужчина был крепок, одет в брючный костюм с неброским галстуком, стоившим, как наша квартира в ипотеку вместе с процентами, и смотрел на меня, не отводя взгляд.

Я поздоровалась кивком, гадая, не потребует ли он поклона. Глупые мысли, явно от страха и растерянности.

Села за инструмент, на пробу провела пальцами по струнам, выясняя настройку. Идеально. Я прикрыла глаза и позволила рукам действовать самостоятельно, полностью отдаваясь музыке.

Я тоже могу получить удовольствие. Редкое удовольствие от игры на таком невероятном, чутком, роскошном инструменте. Как же я устала за последние сутки, начиная с этого проклятого автобуса, заканчивая огнестрельным ранением. Я играла, и музыка очищала меня, освобождала моё сердце от тяжести, душу от грязи. Отдых, наслаждение.

Пусть музыка унесет все дурные мысли и странные воспоминания! Только ее целебное воздействие помогало мне справляться весь последний ужасный год. Иногда с ужасом думала, что бы было, не имей я такой чудесный способ отвлечения? Как скоро я бы сошла с ума от боли потери, сначала любимого, затем мамы? Как я смогла бы пережить крах своей жизни, своих надежд, планов на будущее? Как смирилась бы с предательством сестры?

Музыка буквально спасла меня, вытащила с того света, отвлекла от ужасных суицидальных мыслей. И теперь с огромным удовольствием приступила к игре, наслаждаясь невероятным  отзывчивым инструментом, прекрасной мелодией, забываясь в этом, уплывая в свой, совершенно иной мир, где не было места боли, отчаянию, страху.

За игрой я старалась не замечать ничего. Но перемены в позе слушателя, подавшегося вперед, стремящегося разглядеть меня в мельчайших деталях,  его внезапно ставшего тяжелым и жадным взгляда, не укрылись от меня. Я старалась, чтобы кроме музыки, не существовало другой реальности, но не в этот раз.

Играла и играла, пока холодный голос дворецкого (или слуги, или как там называлась его должность?)  не прервал меня.

- Достаточно, благодарим вас. Ваш гонорар на столике у выхода.

Я очнувшись, встала, поискала глазами хозяина, но кресло его пустовало. Надо же, как увлеклась. И не заметила, как ушел. Но, возможно, это и к лучшему. Странное поведение, странный слушатель.