Волк за волком

Такео поднял в воздух свое лезвие Хигоноками. Он держал нож, как что-то святое. В его движениях виднелось какое-то искусство. Он с быстротой молнии рассек лезвием воздух, слишком быстро для Яэль и для любого другого гонщика. Но Такео никого не собирался ранить. Он просто красовался.

— Знаю, на самом деле, — он посмотрела на Ларса сквозь лезвие ножа и проговорил на чистейшем немецком: — Кроме нашего грузовика было еще два. Они были припаркованы довольно близко к нам. Я проткнул им шины.

ГЛАВА 24

ПЯТЫЙ ВОЛК: ВЛАД

АПРЕЛЬ 1955-ого

— Ты слишком много думаешь, — слова тренера пролетели прямо мимо плеча Яэль. Через широкие альпийские поля прямо к ряду пустых бутылок из-под водки. На этот раз он говорил по-русски: именно этому языку он отдавал предпочтение. — Зажми курок прямо на выдохе. Все остальное П38 сделает за тебя сам. Попробуй снова.

Яэль подняла пистолет. Одной рукой, осанка прямая, как забор. На девушке была майка без рукавов, а апрельские ветерок в Альпах все еще мог пробирать до дрожи. Кожа покрылась мурашками, и цифры на ней стали видны намного отчетливее.

Она слишком сильно тряслась. Она бы никогда не смогла сделать выстрел.

— Знаешь, — она опустила руку, позволяя оружию болтаться у ее бедра, — Позволь ты мне использовать правую руку, я бы справилась за тридцать секунд.

Влад улыбнулся, и лицо его немного смягчилось. (Даже тот шрам от глубокого ножевого ранения, пронизывающий все лицо. Тот, о котором он никогда не говорил.) Это было искреннее отцовское выражение лица. Так не похожее на мимику доктора Гайера.

— И что бы мы тогда использовали в качестве мишеней? Даже я не могу пить водку с такой скоростью. К тому же, суть этого упражнения в том, чтобы ты научилась использовать свою слабую сторону. Наступит день, когда тебе придется так стрелять.

Яэль знала, что он был прав. Рейниджер прислал ее сюда, но именно она первая попросила об уроках стрельбы. Ей нравилось держать в руках такую власть. Ту же власть, которую смотрители в лагере смерти носили каждый день, ту же власть, которую Аарон-Клаус попытался использовать против Фюрера.

Власть жизни и смерти.

Она хотела овладеть ее, сделать своей собственной.

Но это было тяжелее, чем казалось вначале. Дело было не только в натертом до блеске оружие. Прицеливании и выстреле. Это не значит стоять перед заборными плакатами и прицеливаться в воображаемых врагов. Это не только утренние пробежки в шестнадцать километров сквозь леса. Не дни напролет боевых искусств, работы с ножом и трансформаций внешности. И не вечера, проведенные в изучении различных языков и умения врать.

Здесь не нужно было становиться сильно. Здесь нужно было не стать слабой. И этот процесс был чем-то абсолютно другим.

— Холодно, — сказала Яэль. — Мне нужен свитер.

Ее заставлял трястись не холод. Яэль знала это. И Влад знал тоже. (Три года бесконечных тренировок и уроков. Яэль подозревала, что ее тренер понимал ее лучше, чем она сама.0

— Нет, сказал он. — Стреляй.

Яэль снова прицелилась в бутылку с водкой. Цифры на руке были так близко: 121358ΔX. Она не могла на них не смотреть.

— Смотри ниже прицела. Ровно прямо, — прорычал Влад. — Вот, где таится опасность.

Яэль вдохнула свежий горный воздух, выдохнула — до конца самого дыхания — и спустила курок.

Она промахнулась.

Звук выстрела пронесся вокруг них эхом. Где-то вдали откликнулась лавина, спускаясь по колючему склону.

— Лучше, — Влад переключился на японский. Как всегда Яэль потребовалось полсекунды, чтобы свыкнуться с переменой. — В этот раз ты действительно смотр…

Ее тренер замолчал и поднял ладонь (тоже всю покрытую шрамами), призывая к тишине. Яэль затаила дыхание и прислушалась: это был звук шин, едущих по гравию. Она повернулась, чтобы посмотреть вниз на единственную дорогу в долине. По ней ехал потрепанный Фольксваген, оставляя за собой хвост из пыли.

Кто-то надвигался.

Никто никогда не приезжал на ферму Влада. У большинства людей не было на это причин: она была слишком далеко в Альпах как для ленивых деревенских водителей, так и для альпинистов. Те немногие, кто все же сюда забирался, были встречены тщательно разработанными радиосигналами.

— Смени лицо. Иди к третьему арсеналу, — приказал Влад. — Жди моего сигнала.

Третий арсенал был самой далекой стеной в сарае. За тюками высохшего сена с прошлого сезона. Две коровы, которых Влад держал для молока, терлись носами о стальные двери, в то время как Яэль ворвалась в сарай, трансформировалась в девочку по имени Лиэсль Геринг, чьи документы у нее имелись, взобралась по стремянке вверх, взяла Маузер Кар98К и залегла у открытого окна. Она смотрела на дорогу и ждала.

Влад стоял на краю трассы, руки в карманах держат пистолет. Наготове. Фольксваген совершил последний поворот и остановился. Из машины вышел человек в длинном темном пальто. Его лицо было прикрыто тенью от широкополой шляпы. Яэль глубоко вздохнула. Палец в любой момент готов нажать на курок.

— Где она?