Волхв-самозванец

— Бедный Йорик, — шепчу ему вслед. Нужно раздобыть себе такой же, только из пластика и с нижней челюстью. Можно будет советоваться по поводу: быть или не быть? Заодно и имидж свой укреплю. Надоело — то с ведьмаком путают, то с воспитателем особо трудных уникальных животных… Минуем камеру пыток, обилию приспособлений в которой позавидовал бы и Торквемада, не говоря уж о всяких мелких садистах-самоучках. Впрочем, с моей точки зрения это все безнадежно устарело. Ведь придумано столько психотропных средств, что время игры в молчанку кануло в Лету. Но каково разнообразие! От громоздких дыб и железных дев разной конфигурации и степени размещения в них человека до небольших буравчиков и иголок, которые загоняют в кости и плоть, от пил и кусачек до бичей и розог. Все буйство человеческой фантазии в области причинения боли себе подобным. Ты смотри, Кощей не поленился даже термитник притащить!.. А здесь у нас что? Без гида не разобраться. Какие-то дрова, тряпье… фу! Рассадник плесени и гнили. Следующее помещение больше всех предыдущих. Огненный шар влетает вслед за летучей мышью, и что тут начинается! Сотни крылатых кровопийц, разбуженные то ли близящейся полуночью, то ли нашим неожиданным вторжением, срываются со своих насиженных (или правильнее сказать — навешанных?) мест и принимаются изображать наглядное пособие по изучению броуновского движения. В первые же секунды я теряю из виду нашу мышь. Оттого, что она порождена магией, а не путем естественного воспроизведения, разницы между крылатыми тварями, на мой взгляд, ни малейшей. Не по выражению же морд их различать? Софон и здесь прекрасно проявил себя.

Он вывел нашу летучую мышь из общей кутерьмы и усадил на мое плечо. Должен признаться, это было рискованно, поскольку в первый момент я едва не рубанул ее мечом. Но она спешно приняла всем нам хорошо знакомую по памятникам позу: одна нога немного вперед, левая рука прижата к груди, а правая указывает направление. Видимо, традиция придавать правителям именно эту позу, ну, плюс-минус конь, кепка, треуголка и тому подобное, возникла еще на заре человеческого общества.

— Спокойно, — сказал я. Наверное, самому себе… Никто и не волновался, просто пригнулись пониже, чтобы не задевать суетящихся мышей, и проследовали за мной в следующее помещение.

Наш проводник слетел с плеча и нырнул в первую из целого ряда камер.

Я за ним.

— Аленушка! — Взревев похлестче иного берсеркера, я бросился к своей любимой и обнял ее, целуя наполненные слезами глаза.

— Ты живой… живой!

— Потерпи, милая. Сейчас мы тебя освободим.

Сорвав плащ, я закутал в него мою озябшую царевну. Выворотив из стены крепления, мы осторожно сбили цепи и разжали оковы.

Алена обессиленно повисла у меня на шее, дрожа, словно выброшенный на мороз котенок.

Я взял ее на руки и обнял, поцелуями снимая слезинки с ее лица.

За каждую эту соленую капельку, Кощей, ты лично ответишь мне. Будь у тебя сотня жизней, их всех не хватит, чтобы утолить мою жажду мести.

— А теперь домой.

Алена улыбнулась мне и сказала:

— Для меня дом там, где ты.

Слезы навернулись на мои глаза.

— Любимая…

До выхода мы добрались без приключений. Потревоженные нами мыши разлетелись по своим ночным делам, а больше в подземелье мы никого не встретили.

При нашем появлении ведьмы спикировали вниз, и тут я понял, что стратег из меня никакой. Совершенно. Отправляясь за Аленушкой, я не подумал о такой элементарной вещи, как запасное помело с водителем. Свободных мест ровно двадцать одно, а нас теперь двадцать два.

Подозвав Кэт, я помог ей усадить царевну и прошептал на ухо:

— Доставь ее в столицу… любой ценой.

— Обещаю.

Я подал знак всем занимать свои места.

Мои ребята расселись за ведьмами. На земле остались только я да перевертыш.

В это время в дальнем конце двора раздался чей-то крик и замелькали факелы. Наше присутствие раскрыли.

— Скорее садись.

— Я с тобой, — сказал перевертыш. — Лучше будет, если царевну придержит еще одна ведьма. Сама она еще слишком слаба.

— Я тоже остаюсь. Я больше не хочу тебя терять, — сказала Алена.

— Жди меня во дворце. А я еще не все свои дела завершил. — Пресекая возражения, я махнул рукой, и ведьмы устремились прочь из замка. — Держитесь повыше.

Огни факелов начали несмело приближаться, послышались угрозы и проклятия, зазвенела сталь, повеяло трупным смрадом.

— Как звать-то тебя? — спросил я перевертыша.

— Потапычем кличут.

— Аркаша. — Я протянул ему руку.

— Да кто ж сего не знает? — произнес он удивленно, ответил осторожным рукопожатием и принялся раздеваться.

Спустя мгновение рядом со мной стоял лев. Не просто лев, а далекий предок нынешних царей зверей, большой пещерный лев. Красавец. Такие охотились на бизонов и туров, сокрушая их хребты мощными клыками и могучими лапами. От них старались держаться подальше непобедимые мамонты.

Потапыч тряхнул головой и рыкнул во всю мощь своих легких. Рев прокатился по рядам нападавших, заставив сбиться с ноги, дрогнуть. Даже скелеты и упыри почувствовали страх.