Волхвы, колдуны упыри в религии древних славян

Сербы знают не одну, а несколько моровых жен, рожденных от демона и обитающих за морем: «Куге HMajy преко мора ceojy землу, rflje саме оне живе на их Бог пошл е амо (кад луди зло раде и много гри|жеше) и каже им - колико пе луди поморити». Обыкновенно насчитываются три сестры Куги. Во время чумы селяне не решаются оставлять до утра немытой посуды, ибо Куга приходит ночью в избу и если найдет немытые блюда и ложки, то отравляет их; в этом поверье она сближается с богинею Гольдою, царицею нерожденных и усопших душ, которая не терпит беспорядка в домах и наказует нерадивых слуг и хозяев. Чтобы сойти на землю, Куге приходится переплывать воздушное море. Отсюда возникли рассказы, что на пути своем она переправляется через реку. Колесница Чумы заменяется иногда ладьею, порой эта злобная дева, исполняя обязанность Харона или архангела Михаила, увозит души умерших. Когда в царствование Юстиниана свирепствовала чума, то на море видели медную барку; в ней сидели черные мужи без голов, и куда направляли они свой путь, там немедленно начиналась язва. По хорутанскому преданию, Чума переезжала на ладье через реку Саву. В замену платка, которым веет Моровая дева, германские предания говорят о венике: этот платок -метафора бурного облака, а веник - необходимый атрибут ведьмы, символ вихря, нагоняющего туманы и тучи.

В Норвегии Pesta, тощая, бледная старуха, ходит по земле с граблями и веником, где она действует первым орудием - там еще остаются некоторые в живых: грабли не все дочиста загребают, а где метет веником - там решительно все умирают; часто она появляется в красном платье. Шведские саги рассказывают о старой деве (Pestjungfran), что впереди ее идет крошечный и прекрасный мальчик (эльф) с железными граблями (rifva - reibeisen), а сама она выступает с веком, и что остается в живых от ее передового спутника - то все подметает безжалостной рукою.

Мифические представления, соединяемые с моровою язвою, распространяются и на холеру, и на скотский падеж. На Руси Холеру представляют старухой, с злобным, искаженным страданиями лицом [59 - Во Владимирской губ. ее называют собачьей смертью.]; в Малороссии уверяют, что она носит красные сапоги, может ходить по воде, беспрестанно вздыхает и по ночам бегает по селу с возгласом: «Була бида, буде лыхо!»

Где она остановится переночевать, в том доме не уцелеет в живых ни единого человека. В некоторых деревнях чают, что Холера является из-за моря и что их - три сестры [60 - Или: брат и две сестры.], одетых в белые саваны; однажды мужик, отправляясь на базар в город, подвез с собою двух сестер Холер, они сидели на возу, держа на коленях узелки с костями; одна из них отправлялась морить людей в Харьков, а другая - в Курск.

Сходно с этим новогреческое сказание упоминает о трех страшных женах, которые странствуют вместе по городам и селам и карают жителей моровою язвою: одна носит длинный свиток, где записаны имена приговоренных к смерти, другая - ножницы, которыми наносит людям смертельные удары, а третья - веник, которым сметает с лица земли все живое. Очевидно, что эти три Моровые жены, сербские три Куги и наши три сестры Холеры тождественны с древними парками, эвменидами и фуриями! Болгары утверждают, что Чума и повальная Оспа, являясь по ночам, читают по книге, кто должен умереть и кто выздороветь.

0 чуме рогатого скота русские поселяне рассказывают, что это безобразная старуха, у которой руки с граблями; она называется Коровья или Товаряча. Смерть и сама редко заходит в села, а большею частию ее завозят. Показывается она преимущественно осенью и ранней весною, когда скотина начинает страдать от бескормицы и дурной погоды. В феврале месяце, по мнению крестьян, Коровья смерть пробегает по селам - чахлая и заморенная. Чтобы прогнать ее в леса и болота, совершается торжественный обряд опахивания, то есть около селения обводится круговая, со всех сторон замкнутая черта, через которую Чума не в силах переступить. Обряд этот употребляется и против холеры.