Волхвы, колдуны упыри в религии древних славян

В основе приведенных слов лежит корень куд (чуд); старочеш. cüditi - очищать, zuatocudna - вода, то есть очистительная, cudar - судья (по связи древнего суда с религиозными очистительными обрядами). Профессор Срезневский указывает, что глагол кудити употребляется чехами в смысле заговаривать; у нас прокуда - хитрый, лукавый человек [64 - Прокудливая берёза = чтимая язычниками.]. Корень чуд вполне совпадает по значению с див (светить, сиять); как от последнего образовались слова «диво», «дивный», «дивиться», так от первого - «чудо» (множ. чудеса = кудеса), «чудный», «чудесный» (в Новгородской губернии- кудесный), «чудиться», как с словом «кудеса» соединяется понятие о чародействе, так тот же самый смысл присваивают древние памятники и речению дивы. В Святославовом Изборнике (1073 г.) читаем: «. дане будеть влхвуяй влшьбы, или вражай и чяродсиць, или баяй [65 - От баяти - заговаривать.] и дивы творяй и тробьный влхв»; Кормчая книга запрещает творить коби [66 - Кобь - в старинных рукописях: волшебство, а в совр. языке (в Пермск. губ.): худое дело, зло.] и дивы. Сверх того, дивами издревле назывались облачные духи - великаны и лешие (дивии люди и дивожены); согласно с этим, и словам «чудо», «чудовище» давалось и дается значение исполина, владыки небесных источников и лесов.

Таким образом, язык ясно свидетельствует о древнейшей связи чародеев и кудесников с тученосными демонами - великанами и лешими; связь эта подтверждается и сканд. troll, которое служит общим названием и для тех, и для других. Слово «колдун» в коренном его значении доселе остается неразъясненным. По мнению г. Срезневского, колдуном (славянский корень клъд - колб или калд - клуб - куд) в старое время называли того, кто совершал жертвенные приношения; в хорутанском наречии калдовати- приносить жертву, калдо ванц - жрец, калдовница и калдовише - жертвенник.

В словаре Даля колдовать истолковано как ворожить, гадать, творить чары («чем он колдует? снадобьями, наговорами»). Наконец, волхв - название, известное из древних рукописей и доныне уцелевшее в лубочных сказках и областных говорах: у Нестора слова «волхв» и «кудесник» употребляются как однозначащие, в переводе Евангелия: «се волсви от восток приидоше во Иерусалим» (Матф. II, 1); в троянской истории о Колхасе сказано: «влхов и кобник хитр», в Вологодской губернии волхат (волхит) - колдун, волхатка (волхвитка) - ворожея, в Новгородской волх- колдун, угадчик, прорицатель, в Калужской валхвить - предугадывать, предузнавать, малорус, волшити - хитрить; производные волшебный, волшебство пользуются гражданством и в литературной речи; у болгар волхв, вохв- прорицатель, волшина- брань, хорв. вухвец, вуховец - python и вухвица - pythonissa, у Вацерада: phytones, sagapetae = wlchwec, wlchwico.

Сверх дара прорицаний волхвам приписывается и врачебное искусство. Рядом с мужскою формою «волхв» встречаем женскую «влхва», которой в скандинавском соответствует völva (valva, völa, vala) - колдунья, пророчица - и притом, по свидетельству древней Эдды (см. Voluspa), существо вполне мифическое. Г. Буслаев сближает с этими речениями и фин. volho, velho - колдун; «как сканд. volva, - говорит он, - является в сжатой форме vola, так и фин. völho, velho - колдун; «как сканд. völva, - говорит он, -является в сжатой форме völa, так и фин. völho изменяется в völlo. По свойству славянского языка гласный звук перед плавным переходит по другую сторону плавного, например helm - шлем; потому völva, völho является в Остромировом Евангелии в древнеславянской форме влхв, а русский язык ставит гласный звук и перед плавным и после, например шелом: следовательно, волхв или волхов (у Нестора: волсви), собственно, русская форма». Корень для слова «волхв» г. Буслаев указывает в санскр. валг - светить, блистать, подобно тому, как жрец происходит от жреть, гореть [67 - Связь колдовства с жертвоприношениями подтверждается и свидетельствами немецкого языка: fornaeskja - колдовство и form - жертва; zoupar, др. - верхненем. zepar, англосакс. teafor и tifer роднят оба эти понятия.] и старинное поучительное слово принимает имена «волхв» и «жрец» за тождественные по значению.

Итак, обзор названий, присваивавшихся ведунам и ведьмам, наводит нас на понятия высшей, сверхъестественной мудрости, предвидения, поэтического творчества, знания священных заклятий, жертвенных и очистительных обрядов, умения совершать гадания, давать предвещания и врачевать недуги.