Волхвы против глобализма

В данном случае, величина денежной суммы и будет тем порогом, с которого человек порабощается деньгами. Думается, что процент убийц из случайной выборки людей, окажется неожиданно большим. И среди них будет немало таких, которые потом сожгут или выкинут чемодан с деньгами, и будут всю жизнь мучиться из за преступления.

По известной китайской сказке, убивший дракона герой, сам становится драконом, созерцая его сокровища. Сказка эта известна и у других народов. Спасается герой только единственным образом. Он разбивает стены хранилища сокровищ, и отдает их людям.

Один знакомый волхов, видя, как деньги делают людей рабами, отдал все свои накопления в фонд инвалидов. Кто-то скажет, что он накопит их еще раз. Да. Но он почувствовал мертвящую власть денег, и преодолел ее.

Любовь

1. Надо сказать слово о любви во многих ее смыслах. Любовь — это базисное понятие матриархата. Она всегда движущая сила, единственно способная к порождению новой жизни. Велика ли движущая сила любви, или любовь стала рациональна и пошла — это определяется состоянием людского духа. Там, где экономят силы, Любовь превращается в Эрос. Там, где поселяются дряхлость и слабость — там любовь подменяется трусливым рассудком. Там, где все меряют деньгами, там продажна и любовь. В юности любовь лишает ума. И только зрелая молодость собирает истинные плоды любви. По тому, как мы любим — мы можем сказать, кем являемся. Это относится и к людям, и к их религиям. Любовь — это высшее человеческое состояние, которое наиболее ранимо, и которое проще всего может быть извращено.

На владение любовью претендует христианская церковь. «Бог любит вас!» — взывал Павел. «Змии, порождения ехидны! Как убежите вы от осуждения в Геенну?» — вопрошает «любящий» Христос.

Язычникам представляется, что вопрос о христианской любви к всевластному господину — исчерпан. По-своему исчерпан и вопрос о любви как господствующем принципе в современной цивилизации. Олицетворяющая вершину христианской цивилизации идеология глобализма, являет собой предельную рассудочную ложь и предельное рассудочное лицемерие. Это означает, что любовь этой цивилизации может быть только продажной. На Западе так и представляется: любить — значит сношаться, использовать в свое удовольствие. Там верят, что продают и покупают любовь. Эта любовь требует немедленного поедания и употребления — в противном случае, она лишается статуса любви. И вся эта душевная слабость развилась и существует при том, что Европа наследница античной традиции, где Любовь рассматривалась как высшая мировая сила, участвующая в разрушении и созидании Мира.

Это европейское представление любви вбивают в нас сегодня. Нас пытаются лишить даже традиционных понятий низменного уровня. В этом есть свой умысел. Разрушая традиционные картины низменного, его можно перепутывать с образами великого. Это подобно тому, что если вытаскивать из под фундамента дома камни. Пройдет малое время, и весь дом рухнет. Мы не должны уступать Западу даже в низменных понятиях. Они должны оставаться нашими традиционными.

Проститутка, в русском простонародном понимании, есть блядь, которая продается за деньги. Само слово «блядь», сложного происхождения. С одной стороны, оно тяготеет к слову лебедь — лыбядь. Но с другой, его вариант в мужском лице — блядник — зафиксирован Срезневским в числе древнерусских слов, и переводится как обманщик. Итак, блядь — буквально красивая обманщица, обещающая дать то, чего на самом деле не дает. И то, что она продает любовь — это полный абсурд. Если так говорится, то ясно подразумевается, что это, конечно, не любовь, а ее подмена. От нее и требуют не любви, а физиологического удовлетворения.

Русская любовь — это духовное сочувствие вне денег, хотя она и не подымалось русскими философами до уровня мировых сил. Любовь русской женщины можно вызвать симпатией и подарками, но как чувство, оно бескорыстно, и оказывается вне какого либо материального обмена вообще. Русская любовь вызывается и состраданием. Русская любовь и рациональное понимание, что именно тебе надо — далеко не всегда совместимы. Русская любовь — это жалость, сострадание, сочувствие, благоговение, восхищение, сбережение, нежность, наслаждение, созерцание. И только после всего этого — обладание.