Волхвы против глобализма

Итак, народная мудрость подсказывает нам, что жизнь становится правильной, когда конфликт Перуна и Велеса разрешается, а Велес более не представляется виновным в чем либо. Исторически же, Русь не пошла по этому пути. Князь Владимир провел совершенно обратную языческую реформу. Разберем ее с учетом социального значения Грозового мифа.

Владимир сделал Перуна главным богом Киевской Руси. Из этого однозначно следует, что до Владимира, Перун главным богом не был! Вероятно, главным княжеским богом, был Святовит, или божество Солнца. Мы не знаем — кто именно, но суть в том, что главным было божество света, ясности и мудрости, даваемой светом. Сам князь носил титул, характеризующий его как принадлежащего Солнцу. Эта просветленность и была главным свойством правителя союза племен.

Союз был существенно подорван князем Игорем, который решил, что русские племена — это не союзники, связанные договором, а данники — те, кто ниже его княжеской власти и те, кто подчинен ему силой оружия. За это князь Игорь был убит.

В свете такого взгляда становится совершенно ясным: почему же князь Мал, убив мужа Ольги — Игоря, имел наглость свататься к ней?

В действительности, никакой наглости не было. Мал понимал, что все они, князья, равны между собой, и он — древлянский князь ничем не ниже Киевского князя. Он, князь Мал, своими действиями восстанавливал древний договор, по которому племена не данники, а добровольные союзники. Тот же, кто посягает на этот союз — должен быть казнен! Мал справедливо казнил за это Игоря. Через этот поступок он оказывался гарантом справедливых отношений между племенами и верховной властью. Поэтому он предложил княгине Ольге свою руку, чтобы справедливо править союзом племен Руси. Согласие Ольги означало бы признание ею права союза племен.

Вот таков был смысл сватовства Мала. В других исторических реконструкциях его сватовство оказывается не понятным.

Ольга же понимала ситуацию по столичному. Она считала себя госпожой союза племен, первой после великого князя. Она подтвердила это казнями древлянских посольств, не по-русски изощренными и зверскими. И в Киеве это нашло свое идеологическое объяснение.

Так, что со времени казни Игоря древлянами, на Русской земле закрепилась мифологема борьбы Перуна и Велеса. Очевидно, Велес стал виновен перед Перуном в убийстве Игоря древлянами.

До Владимира, русские князья были в силах осознать значение союза Перуна и Велеса. Так, в договоре Руси с Византией 971 года, содержится упоминание о клятвах, которые давали греки и русские. Русская клятва содержит слова о том, что тот, кто не будет соблюдать договор, будет проклят Перуном и Велесом, станет желтым как золото на его украшениях, и будет уничтожен своим же оружием. Иначе говоря, идея единства бога пахарей и бога воинов закладывалась князем Руси Святославом в основу нарождающегося государства. Очевидно, Святослав, отрицая христианство своей матушки Ольги, — отрицал вместе с ним идею виновности Велеса перед Перуном и виновность народа перед князем. Святослав одевался в обычную русскую одежду, подчеркивая этим, что он ничем не отличается от всех остальных своих воинов.

Владимир же был тороплив, подобно нашим сегодняшним реформаторам, эгоцентричен, и не хотел понимать, что исторические процессы не укладываются в сроки его жизни. Своей грубой языческой реформой, Владимир рассчитывал сильнее подчинить славянские племена, но лишь усилил остроту конфликта. При Владимире, Перун стал главным божеством, и его конфликт с Велесом выступил на первое место в идеологии государства.

Владимир мог бы провести иную реформу: в согласии с политикой своего отца, поставить на теремном дворе Перуна и Велеса рядом, и прекратить обострение отношений с Севером. Наличие Велеса на княжеском дворе означало бы, что к князю имеют доступ купцы со всех концов славянского мира. Это означало бы, что князь берет на себя не только военную, но и экономическую функцию государства.

Владимиру довелось править северной столицей — Новгородом, и он знал — как живут и как мыслят на Севере и на Юге. В государственных отношениях, конфликт Перуна и Велеса неизбежно проявлялся как конфликт между Севером и Югом Руси. Единство богов — объединило бы государство и способствовало экономическим связям.

Такая реформа пошла бы на благо союза племен Руси и привела бы к укреплению законности, к расцвету славянского язычества, и задержке принятия христианства. Но это ослабило бы личную княжескую власть, изменило бы ее характер. После этого, князь обязан был бы поступать по закону, а не по «праву сильного».

Алчность Владимира взяла верх над здравым смыслом. Утверждением Перуна он захотел усилить только себя лично. Этим он дал понять, что следует политике своей матери, а не отца, и что не поддерживает прежние партнерские договоры с племенами. Так, в основе государства Русь проросло зерно враждебности между властью и народом. Этот посев княгини Ольги и Владимира, дает всходы до сих пор.