Волхвы войны. Правда о русских богатырях

Нельзя, однако, сказать, что эти залежи исторических сокровищ были вообще обойдены вниманием исследователей. Совсем нет, и даже наоборот. Отдельные «самородки» и «алмазы» из этого слоя привлекали внимание всех – или почти всех – школ в русском былиноведении позапрошлого века. Среди них были Ф.И. Буслаев и А.А. Котляревский, искавшие в былинах славянские мифы, и корифей школы заимствований А.Н. Веселовский. Слишком долго было бы здесь перечислять фамилии тех исследователей, что собирали драгоценные крупицы из этой сокровищницы в ХХ столетии, да и нужды нет. Нам все равно, читатель, предстоит пройти по их следам. Истории изучения русских былин будет посвящена первая часть настоящей книги. Очень хотелось бы, читатель, показать вам хоть мельком, хоть краешком «кухню» исследователей, их поиски и споры. В отношении к ученым человек, не принадлежащий к их узкому кругу, часто впадает в две противоположные крайности. Одному они кажутся бездельниками, невесть с какого потолка берущими теории о вещах, которых не знают и знать не могут, по чистому капризу принимающими одно и отвергающими другое. Другие, напротив, считают ученых чуть ли не бесстрастными небожителями, причастными к сокровищнице мифического «Объективного Знания». Первые, соответственно, вообще не склонны принимать мнения академических ученых во внимание, вторые считают, что раз уж УЧЕНЫЕ сказали – так оно и есть, спор окончен. И то и другое – крайность, путь наименьшего сопротивления, который всегда ведет вниз. Тем полезнее для читателя будет увидеть, как шла работа историков и фольклористов, какие мнения сталкивались, как влияли на ход исследований настроения того или иного времени, суровый надзор государства и еще более догматичный и нетерпимый диктат «прогрессивной, просвещенной общественности», в кругу которой вынуждены были вращаться, и из которой зачастую происходили сами исследователи русского эпоса. К труду ученых, в особенности историков и фольклористов, нельзя относиться потребительски. Каждый, берущий на себя смелость принять мнение ученого или отвергнуть его, должен знать, как рождалось это мнение.

Именно истории изучения русского эпоса будет посвящена первая часть книги. Разумеется, обзор этот не будет ни всесторонним, ни полным – на такой у нас нет времени и места. Нас занимает именно исследование учеными древнейших исторических пластов в русском эпосе.

Найденные учеными черты древнего быта и миропонимания расскажут нам о возрасте русских былин. Мы отправимся от одной такой черты к другой, как по вехам, в глубь времен – от более поздних черт ко все более и более древним. Такой подход называется ретроспективным. Это путешествие в далекое прошлое займет вторую часть.

А куда приведет нас это путешествие, в какие именно века, в какие края, где и когда совершали свои деяния прототипы былинных богатырей? Родине сюжетов и героев русского эпоса, былинной Руси, будет посвящена третья часть.

Часть первая Ученые и былины

Глава 1 Как Владимир Красно Солнышко стал Святославичем, а Илья – Муромцем. Донаучный период изучения былин

Как я уже говорил, история изучения русского эпоса в целом – тема чересчур объемная. Да и подводить итоги, «закрывать темы» на манер Путилова в любой науке, особенно в гуманитарной, – дело крайне неблагодарное. Стоит хотя бы вспомнить, как лет тридцать-сорок назад советские историки объявляли опровергнутой норманнскую теорию, объяснявшую происхождение русского государства деятельностью пришлых норманнов – якобы варягов русской летописи. В настоящее время норманнизм чистейшей воды образца доклада Готфрида Мюллера в Петербургской де сиянс академии 1749 года господствует в специальных и популярных книгах о начале русской истории на правах последнего слова науки. В конце XIX века Джордж Фрэзер объяснил общие черты преданий Ветхого Завета с легендами и поверьями едва ли не всех народов Земли схожими путями развития общества и представлений людей о мире. В конце ХХ века господа Петрухин и Данилевский любое сходство между, скажем, «Повестью временных лет» и Библией объясняют цитатами из последней – скажем, те же варяги, братья Рюрик, Трувор и Синеус, пришедшие на Русь и севшие в Ладоге, Изборске и Белом Озере, это-де, оказывается, влияние ветхозаветной легенды о трех сыновьях патриарха Ноя, разделивших после потопа землю. Словно русские сказки не полны преданий о трех братьях-царевичах, словно еще скифских времен легенда не говорит о трех братьях-царях, разделивших землю скифов-пахарей на берегах Днепра – Коло, Липо и Арпо!

Таким примерам нет числа.

Мы ограничимся историей взглядов исследователей на отражение глубокой, дофеодальной, дохристианской, догосударственной старины в былинах.