Волки

От этих слов стоявший в дверях дома дед бросился к внуку. Он обнял его, словно стараясь прикрыть его от Абрамова своим телом. Отстранив в сторону деда, Виктор тихо произнес:

– Василь! Ты видишь, что я ничего не пишу, и о нашем разговоре никто не будет знать, кроме присутствующих здесь людей. Ты только назови мне его имя или приметы, ну, того, кто стрелял в тебя, и я уйду из вашего дома. Если ты считаешь себя настоящим пацаном, то ты мне назовешь этого работника милиции, ведь для настоящего пацана сдать или запалить мента считается, чуть ли не подвигом. Помни, Василь, если ты его мне не сдашь, то он обязательно вернется в поселок и пристрелит тебя. Этому человеку живые свидетели его преступления просто не нужны.

Несмотря на сказанное, Ибрагимов по-прежнему молчал. На помощь Абрамову пришел участковый инспектор. Он долго говорил с ними на татарском языке, объясняя что-то старику и внуку, убеждая их рассказать ему всю правду.

Старик, похоже, встал на их сторону и стал убеждать внука рассказать ему все об этой стрельбе. Не выдержав напора, Василь повернулся к Виктору и произнес:

– Хорошо, я все вам расскажу, что там произошло.

Он задумался на секунду-другую, словно восстанавливая в памяти события того дня, и продолжил:

– Это было ровно неделю назад. У нас должна была состояться встреча с одним из предпринимателей. Этот человек живет в селе Куркачи. Мы решили немного заработать и наехали на него. Однако, вместо него на встречу приехали четыре человека из Казани. Они были одеты в камуфлированную форму, а на лице у них были черные вязаные маски. Они сразу же достали пистолеты и стали нас избивать дубинками. Одному из моих друзей пробили рукояткой пистолета голову. Когда я нагнулся, чтобы поднять его с земли, один из них в упор выстрелил в меня. Я сначала подумал, что он выстрелил в меня из газового пистолета, я вскочил на ноги, но тут ж, упал и потерял сознание. После этого они сразу сели в милицейскую машину и уехали. Это просто случайность, что они меня не убили. Ребята на руках занесли меня домой, и мама обработала мне рану. Она не стала об этом заявлять в милицию, так как об этом попросили мои друзья и я. Всю неделю я боялся, что они снова приедут ко мне и окончательно добьют.

– Хорошо, Василь. Спасибо тебе. А, сейчас, ты постарайся вспомнить, они случайно не называли друг друга по имени? – поинтересовался у него, Абрамов. – Они ведь, наверное, общались между собой?

– Вы, знаете, они в основном молчали и просто тупо избивали нас дубинками. Только один раз один из них обратился к другому и назвал его не то Федот, не то Федор. Тот, который стрелял в меня, был самым высоким из них. Он был как Рембо, в кожаных перчатках с отрезанными пальцами. И еще, по-моему, на правой руке, в которой он держал пистолет, на одном из пальцев был перстень из белого металла. Больше я ничего вам рассказать не могу.

– Хорошо, Василь, спасибо тебе и за это.

Абрамов засунул ненужный блокнот в карман и, взглянув на участкового инспектора, направился к выходу. Уже выйдя на улицу, он обратился к участковому и попросил его на всякий случай присмотреть за этим домом.

– Вы не переживайте товарищ подполковник, я все сделаю аккуратно и деликатно, – произнес он. – Никто не подумает, что я наблюдаю за этим домом.

– Вот и хорошо. Я на вас в этом очень рассчитываю.

Они, молча, добрели до отдела милиции. Почистившись от грязи, Виктор сел в машину и поехал в МВД.

***

Приехав, Абрамов связался с дежурным по Управлению по борьбе с организованной преступностью. Представившись, он поинтересовался у него, кто из сотрудников СОБРа дежурил неделю назад. Через минуту он сообщил ему фамилии восьми сотрудников милиции.

– Семен, – обратился к нему, Виктор. – Посмотри, пожалуйста, кто из экипажей выезжал в район Высокой Горы?

– Зачем это вам, Виктор Николаевич? – поинтересовался дежурный. – Вы не подставите меня начальству? Виктор Николаевич я хорошо вас знаю и думаю, что вы неспроста спрашиваете об этом. Мне еще служить целый год и не хотелось бы уходить с работы раньше, чем я заработаю пенсию.

– Не переживай, Семен, все будет нормально. Так были выезды или нет?

– Ничего сказать не могу, Виктор Николаевич. Отметок о выезде на Высокую Гору в журнале нет. Я в тот день не дежурил и поэтому ничего вам сказать не могу.

– Ты же, Семен, хорошо знаешь всех своих бойцов, подскажи мне, пожалуйста, у кого из ваших бойцов на пальце перстень из белого металла?

– Это у Иванова Сергея. Что он, опять что-то натворил? – поинтересовался Семен. – Опять кого оскорбил или ударил?

– Ты, Семен, почти угадал. Жалоба поступила на ваших бойцов, вот я и разбираюсь. Сначала руководство посчитало, что это наши ребята из Отдела быстрого реагирования, а вот видишь, оказывается, ваши. Там еще один ваш товарищ проходит не то Федор, не то Федот. Кто это, ты случайно не знаешь его?

– Это, наверняка, Федоров. Он действительно, Виктор Николаевич, какой-то ненормальный. Неуравновешенный он. Вы знаете же поговорку – наберут детей в милицию, а потом и разбирайся с ними.