Волки

– Как со мной может быть все в порядке, когда эти придурки затеяли такую неразбериху? В голове тысяча образов, и ни в чем я не могу разобраться. И все из-за этого слёта альф. Меняются планы, решения, намерения, и в моей голове сразу все переворачивается. Кажется, грядет конец света!

– Есть что-то опасное для нас? – нахмурился Итан.

– Пока нет. Разве что Иргилий разобьет свою машину, – добавила я иронично.

Вся стая знала, как первый советник альфы, маг и дипломат, трясется над своей иномаркой.

– Какой удар. Даже не представляю, как он это перенесет, – усмехнулся оборотень.

Иргилия в стае не любили. Он не принадлежал к нашей расе, терпел нас лишь из-за работы, называл домиками для блох. А еще он был просто невыносимо высокомерным. Уважение проявлял лишь к альфе. То ли из-за того, что тот ему хорошо платил, то ли дело в чем-то другом. Он был проверенным магом, зла не замышлял, поэтому его все и терпели. Но не позлорадствовать в данной ситуации мы с Итаном не могли.

Я тоже не смогла сдержать улыбки.

– Может, тебе не стоит завтра идти на работу? – участливо спросил Итан.

– А смысл? Там хоть попробую отвлечься от видений. Место моего трудоустройства страшнее самых ужасных пророчеств. Хотя…

– Что я слышу? Трудоголик решил схитрить и взять выходной? – удивленно вскинул брови Итан.

– В моей душе поселились сомнения. У нас новый стажер. Девушка. Неуклюжая просто до ужаса. То что-то опрокинет, то разобьет, то прольет. И каждый раз на кого-нибудь из нас. Если бы не чувствовала, что она не специально, давно бы прибила. А так… Носим сменную одежду на работу. Хорошо бы, дело до белья не дошло.

Оборотень хмыкнул:

– Весело у вас. А те сны, что бывают, у тебя не прошли? Рассказать о них не хочешь?

– Там нечего особо рассказывать, сама ничего не понимаю, – вздохнула я. – Просто, видимо, грядут большие перемены, которые повлияют на общество в целом, и поэтому все виденья спутались.

– Вот черт! – ругнулся парень.

Я лишь удивленно вскинула брови.

– Отец меня совсем сгноит со своей сумасшедшей иде… – и тут Итан вспомнил, кому он рассказывает о своих бедах.

– Что смолк? Думаешь, я не знаю о том, что альфа пытается сподвигнуть тебя приворожить меня? Или о том, что у тебя уже есть пара? Которая, кстати, всеми фибрами души ненавидит меня. А у меня от такого негатива, между прочем, карма портится.

Итан застонал, прикрыв глаза:

– Ничего-то от тебя не скроешь.

– Не понимаю, зачем ты пытался? Я же не твоя невеста, с которой ты обручен с детства, и нас не связывает незримая нить потустороннего предназначения.

– Где ты понабралась столь высокопарных и… романтичных эпитетов? – спросил парень, стараясь не засмеяться в голос.

– С вами поживешь – еще и не того нахватаешься, – пожаловалась я. – Ладно, я, пожалуй, пойду, голова раскалывается. А ты сиди, доешь десерт и проследи, чтобы твоя девушка не наложила на меня порчу или не прирезала в темном переулке!

– Слушаюсь и повинуюсь, – полетело мне насмешливое вслед.

А я мечтала оказаться дома, на диване, с таблетками аспирина в обнимку. Романтика!

* * *

Утро добрым не бывает. Но чтоб настолько?! Моей соседке Саше, с которой мы вместе работали, взбрело в голову сегодня поехать на своем монстре. Кошмар!

– Ну не злись, – уговаривала она. – Я же чувствую, это не машина, а зверь, смотри, как урчит и бьет копытом. Сейчас она домчит нас с ветерком.

Я сидела в холодной кабине и мерзла, так как ни мотор, ни печка не работали, и опасливо косилась на это чудо истории. В салон забиралась осторожно, чтоб, не дай бог, ничего не отвалилось. Например, дверь. Ехать в мороз с кондиционером – это уже перебор, не говоря уже о вполне серьезной вероятности, что этот раритет развалится прямо на ходу.

– Итак, вперед! Газу!

Но едва Саша выжала сцепление, как автомобиль взрыкнул… и заглох.

– Ура! – воскликнула я, однако, посмотрев в мрачное лицо коллеги, исправилась: – То есть ужас.

– Не переживай. Сейчас я ее реанимирую.

– Пойдем пешком, а? Если мы третий раз за неделю опоздаем, шеф нас убьет и реанимация не доедет, – заныла я.

– На улице снег и собачий холод, а в машине удобно и тепло.

– Это давно уже не машина, – пробормотала я и поежилась.

– Сейчас она услышит и обидится на тебя, – шикнула на меня Саша.

Кто другой решил бы, что у подруги поехала крыша, но я уже давно привыкла к ее выкрутасам. Например, считать, что машина может обижаться.

– Судя по поломкам, ее обидела еще моя бабушка, и этот автомобиль до сих пор мне мстит. Причем страшно!

– То же мне шутница. Этот транспорт служит нашей семье верой и правдой уже много лет. Меня папа на ней еще в садик возил.

– Издеваешься? – посмотрела я на Сашу и, открыв дверь с первой попытки, вылезла наружу.

– Эй, ты куда?

– На работу!

Двигаясь в направлении остановки, я не сомневалась, что Сашка меня скоро догонит. Ей проблемы с начальством тоже были не нужны. Снег пошел еще сильнее, холодно было неимоверно. Как провидица я должна была догадаться, все знаки указывали, что сегодня произойдет невероятный трындец.