Волки и боги

По лицу Нестора пробежало сомнение, и Сьерра почувствовала, что ее это обижает. Она наклонилась над ним и помогла ему освободиться от плаща и рубашки, на которой отпечаталось большое кровавое пятно. Раздевая Нестора, Сьерра почувствовала, что тот с трудом поднимает руку. Она встала позади, чтобы получше осмотреть рану. Стоять было неудобно: волосы путались в ежевике, кусты царапались. Повреждение не было смертельным, но выглядело опасно глубоким. Кожа вокруг была сильно раздражена: обычная реакция на серебро. Когда Нестор делал движения рукой, Сьерра чувствовала, как пульсирует его рана. Так, пытаясь самоизлечиться, сопротивлялась действию серебра его плоть.

– Возможно, там осталась серебряная пыль.

– Пройдет.

Сьерра сморщила нос. Она не была так уверена. Пока серебро будет продолжать контактировать с его кожей, рана не затянется. Нужно было как минимум промыть ее, но как назло фляга с водой была пуста. Сьерра раздраженно зарычала. Она не была уверена, что в том состоянии, в котором она была, ей удастся дойти до источника. Но других вариантов не было.

– Я пойду за водой, – сказала она, с оханьем вставая.

– Не нужно.

– Нужно. Нам надо, чтобы ты дошел живым.

По идее, вода была не очень далеко. А с копьем она чувствовала себя довольно уверенно. Конечно, это были не острые когти и клыки волка, но, как показывает опыт, оно тоже могло защитить. «И убить», – пронеслось в голове у Сьерры. Не задерживаясь на этой мысли, с трудом преодолевая боль, которой отзывался каждый шаг, она двинулась к источнику.

Дойдя до воды, она опустилась на колени и подставила руки под струю, чтобы хорошенько их отмыть. Несмотря на ночной холод, долго брызгала на себя ледяной водой, чтобы смыть следы пыли и усталости. Вода была какой-то странной: как будто густой. К тому же она имела странный ржавый привкус. «Похоже на кровь. Может быть, это кровь?» От этой мысли все тело девушки замерло. В темноте источник выглядел как открытая рана, из которой хлестала кровь. Сьерра заставила себя моргать, пока видение не исчезло. Это была просто вода. Просто вода, просто лес и просто человеческие руки. Дрожащие, как у маленькой девочки, которую бросили одну. Стиснув зубы и злясь на себя за свою слабость, Сьерра наполнила флягу и направилась обратно к Нестору. Из-за боли в ноге идти не хромая она больше не могла. Одна радость: пока она шла, холод не так сильно терзал ее тело. Темное небо было похоже на покрывало, которое поддерживали яркие звезды. На месте, где раньше сияла луна, по-прежнему зияла черная рана. Как получилось, что из всех богов именно та, которая создала их, оказалась самой своенравной? Она знала, что думать так о богах было неправильно, но придумать что-то хорошее в адрес Селены ей сейчас не удавалось. По крайней мере, пока она не произносила своих мыслей вслух, боги не могли ее наказать. Вернувшись назад и увидев Нестора, Сьерра ужаснулась тому, как сильно он беспокоился. Несмотря на то, что глаза провидца не видели, все душевные переживания отражались у него на лице, как в зеркале.

Девушка полила рану водой, немного помогая себе руками – по крайней мере, сейчас они были относительно чистыми.

– Будет больно, – предупредила она, прежде чем сорвать струп.

Мальчик подавил стон. И Сьерра полила воду прямо на открытую плоть, кусочком своего платья проведя по коже вокруг, чтобы стереть остатки серебра.

Ткань была не очень чистой, но для ликантропа лучше грязная рана, чем серебро внутри. Даже если повреждение еще приоткроется, ему будет легче зажить, когда они извлекут проклятый металл. Закончив обработку, она оставила Нестора и молча села чуть в стороне от него. Мальчик все еще дрожал. Но ей нечего было сказать ему. Она просто хотела спать и надеялась, что сон ее будет таким же крепким, как в предыдущие ночи, и ей не привидятся ни реки крови, ни открытые раны, ни трупы с открытыми глазами, валяющиеся у ее ног.

Закончив дрожать и обратившись в волка, Нестор улегся за спиной своей спутницы, чтобы поделиться с ней своим теплом. Сьерра сложила штаны провидца и сделала из них подушку, а из двух накидок – своей и его – одеяло. Долго смотрела в темное небо. В ту ночь оно казалось ей особенно страшным и пустым, и она долго не могла уснуть.

IV. Воин

Дольм

Гора

Когда-то я был просто смертным, хранившим мечту о боге. Меня тогда не звали Дольм, впрочем, мое тогдашнее имя не имело значения. Я потерял его, когда был мальчиком, который не осознавал, что делал, когда отдавал свою жизнь на служение горе.