Волки и лохи

Когда человеку угрожает неожиданный подарок судьбы, он начинает упираться и пятиться, как рак. И чтобы вы не стали упираться и пятиться, как рак, я должен честно вас заверить: мое предложение — это не подарок и не благотворительность. Я и вправду был бы сумасшедшим, если бы дал дорогостоящее объявление только ради удовольствия сделать некоего Франса Хендрикса владельцем жутко роскошной и жутко дорогой яхты и таким образом заслужить царствие небесное, в которое я, между нами говоря, не верю. С моей стороны это было бы еще глупее, чем отдать деньги черным в Либерии. Нет, будьте спокойны, я так же заинтересован в этом деле, как крестьянин, который откармливает свиней на убой. Вы мне нужны, чтобы я сам мог заработать. Ну а теперь, поняли вы меня или нет, господин Хендрикс, прошу вас, верьте мне!»

Хендрикс почти на физическом уровне ощущал, как подпадает под влияние мощнейшей харизмы Сваакера. Он сразу же, с первых слов Сваакера, понял, что вчерашнее объявление — это не шутка и не мошенничество. Сваакер совершенно не был похож на человека, пришедшего шутки шутить, а для мошенничества он был слишком крупной личностью. Такие, как он, не занимаются мошенничеством, а срывают шестизначные и семизначные куши. В этом Хендрикс был абсолютно уверен. За двадцать лет маклерства он научился разбираться в людях.

Хендрикс чувствовал, что не может оставаться самим собой в присутствии этого человека. Он сразу попал под влияние Сваакера, и это и беспокоило, и оскорбляло его. Еще обиднее Хендриксу было то, что Сваакеру, казалось, совсем не импонировали ни элегантная обстановка кабинета, ни личность самого Хендрикса. Было очевидно, что Сваакера не ввели в заблуждение ни роскошь кабинета, ни прекрасные модели одиннадцати судов, каждая из которых, красуясь под стеклянным колпаком, красноречиво свидетельствовала о маклерском успехе Хендрикса на парижском рынке, так как все они сменили владельцев при посредничестве Хендрикса. Сваакер был первым посетителем, на которого все это не произвело ни малейшего впечатления. Мало того, он вел себя гораздо увереннее, чем хозяин кабинета, чувствовал себя как дома, как будто он каждый день приходит сюда перекинуться с Хендриксом в картишки или сыграть пару партий в шахматы.

А Сваакер между тем продолжал: «За три часа на объявление ответили четыре человека. После этого я велел «Вестнику торгового флота» убрать объявление с сайта. Вы ответили первым. После вас ответил англичанин, который тоже, как и вы, живет и занимается бизнесом в Париже. После него — грек, который живет и занимается бизнесом в Гавре. Четвертым ответил датчанин, базирующийся в Бресте. Все четверо — отличные специалисты, не имеют партнеров. У всех четверых прекрасная репутация. Я посчитал, что справедливо будет встречаться со всеми специалистами именно в том порядке, в котором они откликнулись. Поэтому я начал с вас. Если мы с вами не договоримся, я пойду к англичанину. Если не договорюсь с ним, поеду в Гавр и в Брест. А если и там ничего не получится, велю «Вестнику торгового флота» разместить объявление еще раз. И я буду делать все это до тех пор, пока не встречу человека, который в ответ на предложение без денег и без риска стать владельцем дорогой, роскошной яхты не станет упираться и пятиться, как рак, а скажет, что согласен!»

Хендрикс, чтобы стряхнуть наваждение, покачал головой, засмеялся и спросил: «Вы, конечно, принесли мне эту яхту, господин Сваакер?». Но это была лишь жалкая попытка сохранить лицо. И Хендрикс, и Сваакер прекрасно это понимали. На самом деле Хендрикс, как последний идиот, готов был сопротивляться своему счастью. Он боялся его, как черт ладана. Хотя Хендрикс смутно сознавал, что впервые за всю жизнь его посетила Великая Удача, он пытался разыгрывать роль самоуверенного дельца, скрывать свою заинтересованность и импонировать Сваакеру высокомерно-независимым видом. Стоит ли говорить о том, что такие жалкие актерские трюки не могли обмануть многоопытного Сваакера?

Суперхищник с невозмутимым видом ответил: «Можете смеяться, если хотите, я не возражаю. Пока от вас требуется только одно — внимательно слушать и стараться верить. Сначала я расскажу вам, как я сам впутался в эту историю. Ведь я никогда в жизни не имел дела с яхтами и разбираюсь в них, как свинья в апельсинах. Сейчас я связался с яхтой, потому что именно яхтами и занимается мой клиент. С таким же успехом я мог бы возиться с сардинами, крепежным лесом или четками. Ну, тогда я, конечно, поместил бы свое объявление не в «Вестнике торгового флота», а, соответственно, в «Журнале пищевой промышленности», «Горнопромышленной газете» или «Ежегоднике французского духовенства». Итак, почему я связался с яхтой? Ведь вас это интересует больше всего? Слушайте же, Хендрикс!