Волки и овцы

Мурзавецкая. Вот золотой-то человек! Я его в поминанье запишу. Запиши его ко мне в поминанье, да и к себе запиши!

Чугунов. Золотой-то он – точно золотой; а я вам вот что скажу! За что нас Лыняев волками-то называл? Какие мы с вами волки? Мы куры, голуби… по зернышку клюем, да никогда сыты не бываем. Вот они волки-то! Вот эти сразу помногу глотают.

За сценой слышен крик: «Тамерлан, Тамерлан!» Вбегает Мурзавецкий в отчаянии.

Мурзавецкий. Нет, ма тант, нет! Я не переживу.

Мурзавецкая. Успокойся, Алоллоша, успокойся!

Мурзавецкий (опускаясь на стул). Нет, ма тант, лучшего друга моего…

Мурзавецкая. Ну, что ж делать-то?

Мурзавецкий. Лучшего друга, ма тант… Где пистолеты?

Мурзавецкая. Что ты… грех какой!

Мурзавецкий. Нет, застрелюсь, застрелюсь!.. Уж заряжен, ма тант, заряжен.

Мурзавецкая. Ах, бедный! Как тебе это…

Мурзавецкий. Да, ма тант, лучшего друга… Близ города, среди белого дня, лучшего друга… Тамерлана… волки съели!

Мурзавецкая. Тьфу ты! А я думала…

Чугунов. Близ города, среди белого дня! Есть чему удивляться!.. Нет… Тут не то что Тамерлана, а вот сейчас, перед нашими глазами, и невесту вашу с приданым, и Михаила Борисыча с его имением волки съели, да и мы с вашей тетенькой чуть живы остались! Вот это подиковинней будет.

1875