Волки Кальи

Роланд думал о той ночи, когда последовал за ней в болото. Он знал, что мысленно она где-то еще, чувствовал это, только не мог сказать, где именно. Очень уж смутными были образы, которые он выуживал из ее головы. Теперь он знал. Знал и другое: Джейк встревожен решением старшего оставить Сюзанну в неведении. И возможно, мальчик тревожился правильно. Но…

— Ты видел не Сюзанну, Джейк.

— Я знаю. Это другая личность, с ногами. Она называет себя Миа. Она беременна и до смерти напугана.

— Раз уж ты говоришь со мной дан-дин, расскажи все, что ты видел, и все, что тревожило тебя после пробуждения. Потом я отдам тебе мудрость моего сердца, мудрость, которая у меня есть.

— Ты не… Роланд, ты не сердишься на меня?

И на этот раз Роланд не смог скрыть изумления.

— Нет, Джейк. Отнюдь. Может, это я должен просить тебя не сердиться на меня.

Мальчик устало улыбнулся. Лошади двинулись дальше, на этот раз чуть быстрее, словно знали, в месте, где они стояли, чуть не случилась беда, и хотели как можно быстрее уйти оттуда.

2

Пока Джейк не начал говорить, он не знал, что именно расскажет, насколько откроет душу. Проснувшись вновь, он так и не смог решить, говорить Роланду об Энди и Слайтмане-старшем или нет. В конце концов ухватился за предложение Роланда: «Расскажи все, что ты видел, и все, что тревожило тебя после пробуждения», полностью исключив из рассказа встречу у реки. По правде говоря, утром встреча эта уже не казалась ему столь важной.

И он рассказал Роланду, как Миа спускалась по ступеням, о страхе, который она испытала, увидев, что в обеденном зале нет еды. О том, как пошла на кухню. Как увидела жареного поросенка, которым лакомилась крыса. Как убила соперницу. Как жрала добычу. Как он проснулся, дрожа всем телом и с трудом подавив крик.

Тут он запнулся и посмотрел на Роланда. Стрелок нетерпеливо вертанул рукой: продолжай, скорее, расскажи все до конца.

«Что ж, — подумал Джейк, — он обещал не сердиться и держит слово».

Все так, но Джейк по-прежнему не решался сказать Роланду, что собирался обо всем рассказать Сюзанне. На полном серьезе обдумывал эту идею. Он, однако, озвучил свой главный страх: если трое о чем-то знают, а один нет, значит, ка-тет разбит, и именно в тот момент, когда он должен быть максимально крепок. Даже пересказал Роланду байку о спущенном колесе, «хорошо хоть, оно спустило только внизу». Он не ожидал, что Роланд рассмеется, и ожидания его полностью оправдались. Но он почувствовал, что Роланд в определенной степени пристыжен, и вот это его испугало. Поскольку считал, что стыдиться могли лишь люди, которые не знали, что делали.

— И до последней ночи ситуация была еще хуже, чем теперь, когда трое знают, а один — нет, — продолжил Джейк. — Потому что ты пытался держать в неведении и меня. Так?

— Нет, — ответил Роланд.

— Нет?

— Я просто не мешал естественному ходу событий. Эдди рассказал о Сюзанне только по одной причине. Они остались вдвоем, вот я и боялся, что он, узнав о ее странствиях, попытается разбудить Сюзанну. Боялся, что может произойти между ними, когда он ее разбудит.

— А почему просто не сказать ей?

Роланд вздохнул.

— Послушай меня, Джейк. Когда мы были мальчиками, Корт занимался нашим физическим воспитанием. Ванни — духовным. Оба пытались научить тому, что знали об этике. Но по обычаям Гилеада, наши отцы учили нас всему, что касалось ка. А поскольку отцы у нас всех были разные, каждый из нас, оставляя позади детство, имел свое представление о том, что есть ка и что ка делает. Ты это понимаешь?

«Я понимаю, что ты уходишь от ответа на простой вопрос», — подумал Джейк, но кивнул.

— Мой отец много чего рассказывал мне на сей предмет, и большая часть рассказанного им благополучно забылась, но одно я помню четко. Когда у тебя нет уверенности, предоставь ка определять курс.

— Значит, все дело в ка, — в голосе Джейка слышалось разочарование. — Роланд, пользы от этого немного.

Стрелок уловил тревогу в голосе Джейка, но куда больше его задело разочарование. Он повернулся в седле, открыл уже рот, собрался что-то сказать в подтверждение своих слов, и закрыл рот. Не стал ничего подтверждать, сказал правду.

— Я не знаю, что делать. Не хочешь ли подсказать мне?

Лицо мальчика до корней волос залила краска, и Роланд понял, что мальчик думает, что он издевается над ним. Злится на него. Такое отсутствие взаимопонимания пугало. «Он прав, — подумал стрелок. — Наш ка-тет дал трещину. Да помогут нам боги».

— Не думай так, — добавил Роланд. — Слушай меня, прошу… и слушай внимательно. В Калье Брин Стерджис нам предстоит схватка с Волками. В Нью-Йорке — с Балазаром и его «джентльменами». И произойдет это в самом скором времени. Досидит ли ребенок в чреве Сюзанны до того, как эти проблемы разрешатся, так или иначе? Я не знаю.

— Она даже не выглядит беременной, — пробормотал Джейк. Щеки его чуть побледнели, но головы он не поднимал.