Волки Лозарга. Книги 1-3

– В этом нет никаких сомнений! Просто удача, что на улице рядом с вами оказался полковник Дюшан, ведь он спас вам жизнь. А кстати, принцесса, он действительно один из наших «братьев». Мы вызвали его в Париж для выполнения особой миссии. Можете всецело ему доверять: это человек прямой, открытый и исключительно энергичный.

– К сожалению, – ответила Фелисия, – раз ему поручено важное дело, он не сможет охранять мою подругу, а ведь то, что произошло сегодня, грозит повториться.

– Конечно, – сказал Бюше, – если бы госпоже графине удалось найти убежище в Оверни, там она была бы в большей безопасности, чем здесь. Но при существующем положении вещей оставаться в изоляции ей также опасно.

– Можно найти ей другое пристанище, – сказал Видок. – В деревушке Сен-Манде, где я живу, все спокойно. Ей легко было бы подыскать жилище.

– Там она тоже оказалась бы в изоляции, – отрезала Фелисия. – Мой дом достаточно крепок, его охраняют проверенные слуги. У меня ей будет спокойней всего.

– При условии, что она не станет часто выходить из дома, а если и выйдет, то только под надежной охраной, – добавил Видок. – Возможно, врагам просто надоест подстерегать ее.

– Значит, решено: она остается у меня. Но, заклинаю вас, помогите ей выполнить то, что она желает: обелить отца, снять с него обвинение в убийстве и самоубийстве, отомстить за него… Бюше, вы ведь журналист, неужели никак нельзя что-нибудь разузнать об этом деле? И вы, Видок, вы были знаменитым шефом полиции при Людовике XVIII, как могло случиться, что вы не в курсе этой истории?

– Уверен, банкира и его жену убили, как утверждал ваш брат, – подтвердил тот, к кому она обращалась, – но дело было так ловко состряпано, что трудновато найти улики, а доказательства и подавно. Вообще, если помните, в 1827 году я уже не стоял во главе уголовной полиции. Жаль, конечно, иначе мы бы давно знали, где находится ваш брат.

– Так ничего и неизвестно? – вдруг изменившимся голосом тихо спросила Фелисия.

– Известно, что он не в Париже, но Франция велика. Наш брат Дюжье, отвечающий за Бургундию и Франш-Конте, точно узнал только одно: Джанфранко Орсини нет ни в Дижонском замке, ни в форте Жу. Арнольд Шеффер уверен, что его нет ни под Марселем в замке Иф, ни на острове Святой Маргариты. Теперь очередь за Руаном-старшим, в его ведении Бретань. Он должен доложить о результатах поисков. Нам уже от него сообщили, что вашего брата нет на холме Святого Михаила, но там еще много других тюрем, а у нас, к сожалению, если мы хотим покончить с проклятыми Бурбонами, есть еще дела и здесь…

В этот момент в комнату ворвался человек, одетый в лучших традициях бывших офицеров: темный приталенный редингот, черный галстук, гусарские лосины, сапоги со шпорами, орден Почетного легиона в петлице и широкополая шляпа, нахлобученная на копну черных волос.

– У кафе остановился полицейский патруль! – выпалил он. – Надо всем скрываться!

– Не всем! – возразил Бюше. – Никто не запрещал пропустить со старыми приятелями по стаканчику «Глории». Но вам, Видок, тебе, Флотар, и тебе, Сиго, лучше исчезнуть. То же самое касается дам. Вам покажут дорогу.

«Дорогой» оказалась веревочная лестница, ведущая в подвал. Под предводительством Видока все четверо по одному начали спускаться, пока со стола убирали лишние чашки и стаканы. Оставшиеся карбонарии расселись за столиками, а Бюше даже пошел заказывать новые порции кофе. В этот момент в кафе один за другим стали заходить полицейские с дубинками наперевес, подозрительно озираясь по сторонам.

Звуки их шагов гулко отдавались под землей, в подвале, набитом бочками, мешками с чаем и кофе и всем прочим, без чего не может существовать процветающее кафе.

– Лестницу даже не убрали, – шепнула Гортензия. – Они легко нас обнаружат.

– А мы здесь не останемся, – возразил Видок.

Он взял с какой-то этажерки фонарь и с помощью одного из мужчин отодвинул крышку огромной, лежащей на боку бочки, пригласив обеих дам следовать за ним внутрь. Замыкали шествие двое других карбонариев, а последний запер за собой дверь, снабженную, как выяснилось, хитроумным механизмом.

Точно так же открылась задняя стенка бочки, и беглецы инстинктивно отпрянули назад, оглушенные вовсю гремевшей музыкой в каком-то странном зале, где они вдруг оказались.

Это было что-то вроде ярко расцвеченного длинного подвала. Деревянные перегородки, расписанные цветочками и воздушными нимфочками, разделяли его на добрых две дюжины кабинетов, и в каждом пировали сомнительные компании. Неприятного вида мужчины с женщинами, мужчины с юношами, они там выпивали и предавались отнюдь не невинным удовольствиям. В глубине коридора надрывался оркестр из четырех музыкантов.

Бочка выходила в один из самых отдаленных и темных отсеков, но, когда Гортензию повели к выходу, она испугалась:

– Как это неосторожно! Нас же увидят!