Волки сильнее собак

Даже Воропаи подались назад от смрадных испарений. Марченко вытер лезвие ножа о куртку покойника.

– Есть еще глаз, – с трудом выдавил Аркадий, судорожно глотая воздух.

– Что там еще с глазом? – недовольно спросил капитан.

– Правый глаз в порядке, а левый широко раскрыт, что свидетельствует об ударе по голове.

– Труп разлагается. Мускулы вялые. Глаза могут выглядеть как угодно. Гулак ударился головой о борт лодки, когда падал. Ну и что из этого?

– Он же не свинья. Мы должны тщательно осмотреть труп.

– Следователь прав. – Незаметно подошла Ева Казка. – Если хотите, чтобы я подписала свидетельство о смерти, должна быть установлена ее причина.

– И для этого вам требуется вскрытие?

– Прежде чем вы снова вонзите свой нож в труп, – презрительно сказала Ева.

Ева работала молча. Труп Бориса Гулака лежал на металлическом столе, с деревянной подставкой под головой, и молчал как рыба. Ева вскрыла его, сделав сначала разрез от горла до паха, и потом с энергичной сноровкой мойщика посуды стала пригоршнями перекладывать внутренности в ванночки. Комната была обставлена скупо, в ней преобладали весы и ведра. Ева целый час отмывала труп и осматривала его на предмет синяков, татуировок и следов от инъекций. Аркадий проверил одежду Гулака еще у водостока и не обнаружил в карманах покойника ничего примечательного – только кошелек с мелочью, ключ от квартиры, а также бумажник, в котором лежали только мокрая купюра в двадцать гривен, фотография мальчика лет шести, снятого в полный рост, и использованный билет видеосалона. Аркадий разрезал ботинки Гулака и нашел под подошвой почти двести долларов – неплохо для собирателя радиоактивной электропроводки. Пока Ева Казка действовала на одном конце стола, Аркадий работал на другом, занимаясь сморщившимися от пребывания в воде пальцами трупа – нужно было ввести в них инъекцию солевого раствора, чтобы распрямить складки на подушечках и сделать сносные отпечатки для сравнения их с теми, которые он снял с найденной в лодке бутылки.

Флуоресцентные лампы делают трупы зелеными, но Борис Гулак был зеленее других. Тело с большим животом, тощими ногами и плечами вовсю источало этанол. Вместе с медицинским халатом и шапочкой Ева, казалось, облачилась в профессионализм. Во время работы они с Аркадием курили, чтобы не чувствовать исходящий от трупа запах. Это, безусловно, положительная черта такой отрицательной привычки, как курение.

– Жалеете, что о чем-то не спросили? – произнесла Ева. Она смотрела сквозь Аркадия, и от этого ему было не по себе. Взглянула в протокол вскрытия. – Пока могу только сказать, что покойный страдал не то циррозом печени, не то некрозом почки. Борис, возможно, прожил бы еще года два. Выносливый экземпляр. Никакой воды в легких.

– Я совсем недавно гонялся за Гулаком ночью по городу.

– Поймали?

– Нет.

– И никогда бы не поймали. Сборщики утиля знают зону, как фокусник свои шторки, цилиндры и радиоактивных кроликов. – Она постучала скальпелем по столу. – Капитану Марченко вы не по душе. А я думала, что вы большие друзья.

– Нет, я испортил его идеальный послужной список. Начальник отделения милиции не хочет проблем и убийств, особенно нераскрытых. И конечно же, ему не нужны два нераскрытых убийства.

– Капитан – злой человек. Дело в том, что он попал в немилость в Киеве, отвергнув взятку. Это смутило его начальников, которые с легким сердцем и без зазрения совести брали деньги. Марченко выслали сюда, чтобы наказать как следует, на тот случай, если ему когда-нибудь придет в голову снова так сглупить. Потом приезжаете вы из Москвы, и Марченко чувствует себя в двойном капкане. Вы сравнивали отпечатки пальцев Гулака с отпечатками в картотеке?

– С водочной бутылкой, которую нашел в лодке.

– И?

– Они принадлежат Гулаку.

– Не считаете ли вы это довольно веским доказательством того, что Гулак был один? Неужели вы встречали русского или украинца, который пьет в одиночку? Гулак не утонул, но должна сказать вам, что, не считая вскрытия трупа руками капитана, я не вижу никаких следов насилия. Может быть, он поймал на крючок большую рыбину и, падая, ударился головой о лодку. Так или иначе, вы нажили себе злейшего врага в лице капитана Марченко. Он был бы счастлив, если бы мы немедленно прекратили вскрытие.

Аркадий наклонился над трупом. Борис Гулак имел угловатую голову с большими бровями, широким носом, испещренным прожилками, густые, как мех выдры, шатеновые волосы и щеки, покрытые щетиной. Ни синяков или гематом, ни следов сдавливания вокруг шеи, ни ран на руках, указывающих на борьбу, ни царапины на скальпе. Однако что-то ведь расширило радужную оболочку левого глаза, раскрытого, как шторка фотокамеры. Аркадий изобрел новый способ избавления от самогонного ступора – рассматривание покойника.

– Капитан будет счастлив, если мы докажем, что я не прав, – сказал Аркадий.

Большинство врачей никогда не сталкивались с трупами после анатомички на практике после института и быстро забывали запах смерти. Ева же спокойно передвинула подставку под шеей Гулака.

– Вы видели раньше людей, застреленных в голову, – сказал он.