Волки в городе (СИ)

Мощного телосложения мужчина сидел на шикарном диване, привезенном, скорее всего, из заграницы. Он был одет в строгий костюм несколько старомодного покроя, но все равно вызывающе дорогой — простому смертному работнику в СНКР пришлось бы работать на такой не один месяц, если не год.

Рядом с мужчиной на диване сидела женщина лет сорока. Она была красива и выглядела для своего возраста превосходно.

Напротив них на стульях сидели Днёв с Мишиной. Разговор длился уже около часа.

— Давайте еще раз, Станислав Игоревич, пройдемся по последним дням, — попросила Мишина.

Сейчас она говорила тем же ласковым, немного вкрадчивым голосом, которым говорила с Днёвым на улице в момент их знакомства. Подполковник краем глаза наблюдал за ней, ловя себя на мысли, что ему безумно хотелось бы, что бы с ним она всегда говорила только так и никак иначе. Но пока, как показывала практика, на подобное потепление ему рассчитывать не приходилось. По пути к Дмитриевым, в машине, Лада беседовала с ним так, словно он ей чем-то обязан.

— Я слушаю вас, — небрежно бросила она, глядя в окно на проносящийся мимо город.

— Думаю, что беседа многое прояснит, — ответил Днёв, стараясь держаться как можно более независимо. — Сейчас поговорим, установим факты, а там, возможно, и нарисуется какая-нибудь картина…

— Какая-нибудь, товарищ Днёв, нас не устраивает, — она повернула к нему лицо и посмотрела такими холодными глазами, что подполковника буквально пробил озноб. — Итак, что вы можете предложить в качестве дальнейшего плана мероприятий?

Днёв задумался. Сразу после теракта и известия о похищении вся народная милиция была поднята на ноги. Прочесывался каждый подвал, задерживался каждый подозрительный. В первые часы было арестовано около трехсот человек, которые тут же были рассортированы по отделениям народной милиции и подвергнуты интенсивным допросам в присутствии сотрудников МНБ. После первичного отсева часть из них была доставлена на Лубянку. Как раз в тот момент, когда машина с Днёвым и Мишиной выезжала через открывшиеся трехметровые ворота, им навстречу выехало несколько грузовиков, в которых, как хорошо знали оба, обычно перевозили арестованных.

И вот теперь они сидели в квартире Дмитриева недалеко от кремля и беседовали с ним самим и его женой, которая, к слову, держалась для подобной ситуации весьма достойно. Днёв на своем веку многое повидал, а уж бьющихся в истерике женщин…. При этом поводы у них были куда менее серьезные, чем у материли Елены Дмитриевой.

Дмитриев нахмурил лоб и начал по третьему уже разу рассказывать о последних днях жизни дочери. Было заметно, что повторение по кругу одной и той же информации заметно его утомляет, но все же он не сопротивлялся и послушно выполнял просьбы людей из МНБ. На самом деле забронзовевший и наводящий на многих страх член ЦК сам был из бывших чекистов, еще дореволюционных, а потому великолепно знал методику работы. Повторы были необходимы по той причине, что в первый, и даже во второй раз, человек вспоминает далеко не все. И с каждым новым повтором все больше нюансов всплывает у него в памяти.

Дмитриев пересказал события за последнюю неделю и перешел к последнему дню, когда, собственно, и произошло похищение. Здесь в разговор вступила жена Дмитриева:

— Я лучше расскажу, — перебила она мужа. — Дело в том, что я не работаю, как вы понимаете, и сижу дома. Поэтому Леночка всегда была у меня на глазах. С утра она проснулась около десяти, позавтракала и ушла в свою комнату. Я ее еще спросила, ко скольки часам ей в институт, но она сказала, что занятий сегодня нет. Потом она несколько часов просидела у себя. Что делал — не знаю. Но, по-моему, занималась, готовилась к занятиям. То есть, почему я так думаю, потому что когда она после обеда ушла, я у нее на столе видела открытые тетради, учебники….

— Куда она ушла? Что сказала? — тут же уточнила Лада.

— Сказала, что едет в гости к Косте Громову.

— К… — Лада, на всякий случай, решила прояснить, правильно ли она поняла о каком Косте Громове идет речь, но вовремя спохватилась, что в данной ситуации это будет совершенно неуместно. Естественно, что она могла поехать в гости только к этому самому Громову. — Продолжайте.

— Так вот, — Дмитриева как-то немного театрально заломила руки, а потом расцепила их и начала нервно крутить кольцо с большим драгоценным камнем, украшавшее ее указательный палец. — Около пяти я позвонила ей. Она сказала, что все в порядке, что с Костей уже встретилась, и они едут к нему домой, куда должны подъехать и другие ребята.

— Что за ребята?

— Ну, обычная их компания… Сережа Землин, Оля Докучаева, Лёша Сергеев… Эти трое были всегда. Может, кто еще подъезжал — не знаю.